Грешная страсть, или сын Первосвященника

Глава XXI

В день экзамена Хуа Чэн проснулся на час позднее, чем собирался. Юноша не спал всю ночь, поэтому, когда Хэ Сюань пришел сообщить, что настало время идти на экзамен, принц судорожно рылся в листках своих записей.

— Ты чем тут занят? Пора уже! — поторопил друга Хэ Сюань, удивленно наблюдая за ним.

Принц метался по комнате, хватая то набор для каллиграфии, то пергамент.

— Ты бы себя видел — бледный как привидение, — хохотнув, заметил Хэ Сюань.

— Удивительно, что я ещё не поседел, — был ответ.

Наконец он взял все необходимое и направился на место проведения экзамена.

— Ты не выспался? — спросил Хэ Сюань.

— А то по мне не видно... — мрачно ответил Хуа Чэн.

— Спокойно, теперь просто расслабься, — попытался поддержать брата Хэ Сюань. — Сделай все, что можешь.

— Спасибо, — шумно выдохнув, Хуа Чэн сделал попытку улыбнуться.

Юноши остановились у дверей Тронного зала, где должен был проходить экзамен.

— И да, с днем рождения! — Хэ Сюань хлопнул принца по плечу.

— Ага, спасибо, вовремя ты это, — иронично заметил Хуа Чэн, ухмыльнувшись.

Глубоко вдохнув, он толкнул тяжелые двери и вошел в зал. За длинным столом сидели четверо экзаменаторов. Хуа Чэн знал почти всех: судья, придворный ученый, библиотекарь и, конечно же, Первосвященник.

На этот раз Се Лянь был одет в скромную ризу священнослужителя. Его волосы были распущены, и лишь передние пряди были собраны в пучок на макушке, открывая высокий лоб.

Стоило принцу зайти в Тронный зал, Се Лянь смерил его холодным взглядом. Альфа почувствовал, как у него мгновенно вспотели ладони. Он судорожно сглотнул.

В центре залы стояла одинокая парта из красного дерева. Хуа Чэн сел за нее. После бессмысленных вступительных речей и пожеланий удачи принц приступил к письменному экзамену, который длился три часа.

Вопросы были не из простых, но, благо, Его Высочество знал все ответы.

«Пока что ничего из ряда вон выходящего», — с облегчением подумал он, сдавая свой пергамент проверяющему. Стоя у стола экзаменаторов, Хуа Чэн украдкой взглянул на Се Ляня. По выражению лица бывшего Наставника невозможно было угадать, что тот думал.