Полубожественный чувачок с фруктовым привкусом и молот с качеством HD

25. Хартстоун? Больше похоже на Хартвор. Я прав?

НЕ СТОИТ сначала заявлять о неизбежной смерти, а затем говорить: "Спокойной ночи! Мы обсудим это завтра!"
Но Инге настояла, чтобы мы не бросались искать гнома до утра. Она верно подметила, что нам хорошо бы было отдохнуть, и принесла нам свежее бельё, пару подушек и ужин. Затем она незаметно ускользнула, возможно, для того, чтобы убрать пролитое или смахнуть пыль из ниш, предназначенных для артефактов, а, может, и заплатить мистеру Альдерману пять золотых за честь быть его прислугой.
Харт не хотел говорить ни о гноме-убийце Осторожном, ни о его золоте. Также, думаю, он не хотел бы слышать ничего о его умершей матери или живом отце. После быстрого унылого перекуса он прожестикулировал «нужно спать» и тут же рухнул на свой матрас.
Исключительно из злости я решил спать на ковре. Конечно, было жутковато, но когда ещё выпадет шанс прилечь на стопроцентно натуральную шерсть "писающего-в-колодец"?
Хартстоун сказал мне, что солнце в Альфхейме никогда не заходит. Оно просто как бы погружается в линию горизонта и затем возвращается, как летом в Арктике. Я гадал, не появятся ли у меня проблемы со сном, если не будет ночи. Но волноваться мне не стоило - здесь, в комнате Харта без окон, один щелчок выключателя оставил меня в кромешной темноте.
У меня был длинный день, включающий в себя битву с зомби-демократами, а затем падение с самолёта прямиком на зажиточный пригород Элита-хейма. Шкура злобной твари оказалась на удивление тёплой и комфортной. Вскоре я погрузился в далеко-не-такие-приятные сновидения.
Серьёзно, я не знаю, существует ли скандинавский бог снов. Но если существует, я найду его дом и уничтожу его матрас марки "Sleep Number" боевым топором.
Меня накрыла лавина тревожных образов, ни один из которых не имел ни малейшего смысла. Я видел корабль дяди Рэндольфа посреди бури, слышал крики его дочерей, доносящиеся из рулевой рубки. Сэм и Амир, которых здесь вообще не должно было быть, уцепились за противоположные концы палубы и пытались дотянуться друг до друга руками, пока волна не обрушилась на них и не смыла в море.
Сон изменился. Я увидел Алекс Фиерро, которая бросалась глиняными горшками в своём номере отеля "Вальхалла". Локи стоял в её спальне и смотрел в зеркало, привычно поправляя галстук-бабочку, в то время как горшки пролетали сквозь него и вдребезги разбивались о стену.
- Это же такая простая просьба, Алекс, - сказал он. - Иначе будет только хуже. Думаешь, тебе нечего терять, раз ты уже мертва? Что ж, ты сильно ошибаешься.
- Убирайся! - прокричала Алекс.
Локи повернулся, но он больше не был собой. Бог превратился в красивую молодую женщину с длинными рыжими волосами и блестящими глазами. Изумрудно-зелёное вечернее платье подчёркивало её фигуру.
- Тише, тише, дорогая, - сказала она мягко. - Не забывай, откуда ты родом.
Слова, словно ударная волна, сотрясли комнату.
Я очутился в пещере с бурлящими серными бассейнами и толстыми сталагмитами. Бог Локи, в одной лишь набедренной повязке, лежал, привязанный к трём каменным колоннам. Его руки были раскинуты, ноги связаны вместе, а лодыжки и запястья обвязаны блестящими верёвками из отвердевших кишок. Вокруг сталактитов обвивалась кольцами огромная змея с распахнутой пастью, и с её клыков сочился яд, капая прямо на глаза бога. Но, вместо того чтобы кричать, Локи лишь смеялся, когда его лицо обжигало.
- Скоро, Магнус! Не забудь приглашение на свадьбу!
Другая сцена: горы Йотунхейма в разгар метели. На вершине стоял бог Тор, его рыжая борода и лохматые волосы были покрыты льдинками, а глаза сверкали. В своём плаще из густого меха и кожаной одежде, усыпанной снегом, он смахивал на рыжего йети. Вверх по склону взбирались сотни великанов - армия мускулистых здоровяков в броне, сделанной из камней и плит. В руках они держали копья длиной с секвойи.
Тор поднял свой могучий молот Мьёльнир. Его навершие представляло собой кусок стали, по форме напоминающий натянутый купол цирка шапито, плоский с обоих краев и заостренный посередине. Рунические узоры обвивали металл. Рукоять Мьёльнира, обхваченная богом двумя руками, выглядела почти до смешного коротенькой, как будто Тор был ребёнком, пытающимся поднять слишком тяжелое для него оружие. Армия великанов захохотала и принялась потешаться над ним.
Тор бросил молот. Склон горы у его ног взорвался. Великанов засосал огромный вихрь из камней и снега, и голодные нити сверкающих молний сжигали их всех дотла.
Хаос прекратился. Тор хмуро взирал на сотни мертвых врагов, лежащих на склонах. Затем он взглянул прямо на меня.
- Думаешь, я могу сделать это, орудуя посохом, Магнус Чейз? - проревел он. - ПОТОРОПИСЬ С МОЛОТОМ!
Затем, будучи верен себе, Тор поднял правую ногу и пукнул молнией.
На следующее утро меня растолкал Хартстоун.
Я чувствовал себя так, будто всю ночь качал пресс, используя Мьёльнир как утяжелитель, но всё же смог доковылять до душа, а затем одеться в эльфийские льняную рубашку и джинсы. Мне пришлось подворачивать рукава и низ джинсов около шестнадцати раз, чтобы они стали мне впору.
Я не был уверен, стоит ли оставлять Блитцена, но Хартстоун решил, что нашему другу здесь будет безопаснее, чем там, куда мы собирались. Мы положили его на матрас и накрыли одеялом. Затем оба на цыпочках покинули дом, к счастью, не наткнувшись на мистера Альдермана.
Инге согласилась встретить нас на заднем дворе поместья. Мы нашли её там, где аккуратно подстриженная лужайка встречалась с неровной линией деревьев и кустарников. Солнце медленно вставало, окрашивая небо в кроваво-оранжевый цвет. Даже солнечные очки не спасали мои глаза от боли. Дурацкий красивый рассвет в дурацком Эльфийском Мире.
- У меня не очень много времени, - сказала Инге нервно. - Я выкупила у хозяина десятиминутный перерыв.
Это снова меня разозлило. Я хотел спросить, сколько будет стоить десятиминутное топтание на мистере Альдермане в шипованной обуви, но посчитал, что не стоит тратить драгоценное время Инге.
Она указала на лес.
- Логово Андвари - в реке. Следуйте отсюда вниз по течению до водопада. Оно располагается в омуте у его основания.
- Андвари? - переспросил я.
Она смущенно кивнула.
- Это его имя, "Осторожный" на древнем языке.
- И этот гном живёт под водой?
- В обличье рыбы, - уточнила Инге.
- О. Конечно же.
Знаками Хартстоун спросил Инге: "Откуда ты это знаешь?"
- Я... Ну, хозяин Хартстоун, у хульдр всё ещё есть природная магия. Мы не должны ею пользоваться, но... Я почувствовала гнома, когда в последний раз была в лесу. Мистер Альдерман терпит этот клочок дикой природы на своей территории, потому что... знаете, хульдрам нужен лес поблизости, чтобы выживать. И он всегда может... Нанять больше прислуги оттуда.
Она сказала "нанять". Я же услышал - "поймать".
Идея десятиминутного танца в шипованной обуви казалась мне всё лучше и лучше.
- Так этот гном... - сказал я, - что он делает в Альфхейме? Разве солнечный свет не обращает его в камень?
Коровий хвост Инге дёрнулся.
- Согласно слухам, которые я слышала, Андвари живет более тысячи лет. Он обладает могущественной магией. Солнечный свет почти не действует на него. Кроме того, он прячется в самых тёмных глубинах омута. Я... Я полагаю, он решил, что Альфхейм - безопасное место для того, чтобы спрятаться. Его золото уже воровали прежде - гномы, люди, даже боги. Но кто стал бы искать гнома и его сокровище здесь?
"Спасибо, Инге", поблагодарил Харт жестами.
Хульдра покраснела.
- Просто будьте осторожны, хозяин Харт. Андвари хитрый. Его сокровище наверняка спрятано и защищено всеми видами магии. Мне жаль, что я могу рассказать только то, как найти его, но не как одолеть.
Хартстоун обнял Инге. Я испугался, что чепчик бедной девушки слетит с неё, как бутылочная пробка.
- Я... Не за что... Удачи! - она умчалась.
Я повернулся к Хартстоуну.
- Она была влюблена в тебя с детства?
Харт указал на меня, затем покрутил пальцем у виска. "Ты с ума сошёл".
- Мне всё равно, чувак, - сказал я. - Я просто рад, что ты её не поцеловал. Она бы в обморок грохнулась.
Хартстоун ответил мне раздраженным ворчанием. "Пойдем. Надо ограбить гнома".