Грехопадение святых

Глава 32: Снег валил с такой силой, что казалось, будто сами небеса готовы...

Глава 32: Снег валил с такой силой, что казалось, будто сами небеса готовы упасть на землю.

Если б во мне были слезы, из глаз моих шел бы снег.

***

Почему так сильно и почему прямо сейчас? Почему пред всеми и зачем эта ирония? Почему так тяжело и почему не просто побеждён? Почему всё ещё жив и почему так больно? Почему один и почему стольких нужно защитить? Почему так много вопросов и так мало ответов? В голове - непрекращающийся гул, набатом бьющий по нервным окончаниям и в узел сплетающийся с тонкими голубыми венами, которые подобно веткам расходятся по телу - незримой колючей верёвкой, туго обвивая всё гниющие нутро. Пошевелится бы, да сил нет. Сделать хотя бы один короткий вдох, да весь воздух из комнаты как будто выкачали. Ярость, паника, надежда - все исчезло, оставив после себя лишь холодное отчаяние. Что делать дальше - не ясно.

Впервые в жизни Чонгуку настолько страшно. Впервые в жизни он чувствовал себя таким слабым и беспомощным, практически био-мусором в шаге от неминуемой утилизации. Отдаваясь громким эхом и весьма ощутимой тошнотой, каждая хаотичная мысль давалась ему крайне тяжело и болезненно. Гук будто падал в бездну своих нелепых противоречий и слепо, без шанса на спасение, терялся там, захлебываясь в собственных ощущениях и чувствах. Он на распутье. Нужно выбрать сторону. Но как это сделать, если вся власть находится в руках глупого сердца, а не титана разума? Думай, думай, думай! Сырые догмы, некогда кем-то вбитые в голову, лишь на словах кажутся аксиомой, на деле же их легко можно оспорить. Мысли... в них вся сила.

Мысли - это моря, когда бурные, когда тихие; море, полное жизни - трясина, мутная и тусклая. Мысли - это поля, дающие хороший урожай. Мысли - это бескрайние пустыни, которые умело сформировал и подчинил себе ветер. Ветер - это обстоятельства и ещё, возможно, немного время. А вот время - это как раз то, чего нет у Чонгука. Он должен начинать действовать уже сейчас, а ещё лучше - вчера, но вместо этого он блаженно стоит себе на месте и, прикрыв глаза, ждёт, сам не зная чего. Спасения? Смерти? Подачки? Защиты? До чего же глупо. Мнимые ледяные ветра, то и дело ощутимо раня кожу, всё проходят сквозь него, весьма очевидно давая понять, что да - он ещё может убежать от всего этого, но ему не спрятаться от самого себя. И спорить с этим бессмысленно. Всё же и так очевидно.