Грехопадение святых

Глава 42: Не то снег, что метет, а то, что сверху идет

Суждено ли этому человеку стать монстром?

Или же это монстр превратится в человека?

***

От дома Хи-нима до клиники — час пути. Это не долго, но Чонгуку отчего-то не спокойно. Северокорейский сектор совершенно не похож на своего южного собрата. Здесь всё куда мрачнее и проще. На всю длинную, плотно застроенную шаткими высотками улицу — всего три фонаря. Освещения от них едва ли хватает на то, чтобы видеть куда идёшь и не провалиться по самую шею в глубокую яму или же свежий сугроб. А ям и сугробов здесь предостаточно. Ещё в Пхеньяне холоднее, чем в Сеуле. И деревьев толком нет. Всю растительность, которую Чонгук встречал здесь, смело можно пересчитать на пальцах одной руки. И от этого как-то немного не по себе. В Сеуле много ёлок и невысоких кустарников. Сокджин никогда не скупился на аппараты, вырабатывающие искусственный фотосинтез. Растения ведь — это душа города. Без них всё кругом ощущается совсем иначе. Ощущается, как нечто мёртвое...

Но, похоже, у Хи-нима своё мнение на этот счёт. Пхеньян — холодный мёртвый город, в котором почему-то всё ещё продолжают жить живые люди. Да, где-то там, на границе между секторами, уже ощущаются первые дуновения тёмного ветра перемен, но вот мелодия ночи — всё та же. И ведь всех здесь всё устраивает. Почему так? Из-за тотальной диктатуры? Культа вождя? Безжалостной пропаганды? Страха быть убитым? Так много вариантов, и все верны по-своему. Революция — вот чего здесь действительно не хватает! Но её никогда не будет. Здешние люди настолько глубоко ушли в себя, что больше не представляют никакой опасности для власть имущих. День ото дня метастазы безволия всё больше осушают их и, словно яд, который некогда принял Сократ, подводят к краю. Туда — прямо в пропасть. Ибо как Хи-ним скажет, так и будет.

Раньше, только придя к власти, Сокджин тоже стремился к нечто подобному, но у него так ничего и не вышло. Южнокорейский сектор — живой и здравомыслящий. Да, безусловно, там тоже присутствует некий страх перед образом Лилит, но он не возведен в абсолют. Лилит — глава сектора, Бог местного разлива, царь, умело управляющий своими глупыми холопами, но при всём этом — он не неприкосновенен. И в этом вся разница. Противостоять Сокджину можно, а вот Хи-ниму — нет. Если кто-то нанесёт оскорбление Сокджину, взбунтуется только его свита, а если кто-то скажет слово против Хи-нима — поднимется весь сектор. И именно поэтому совсем скоро революция будет там, где она по сути своей не так уж и нужна. Лилит не плохой лидер, но в нём всё же есть один существенный минус: он не умеет слушать свой народ. А народ говорит. Говорит много. Но только толку от этого? Справедливость — пустой звук на их земле.