Чёрные вены

15. Самое время надраться.

Котик тихо сопел, прижавшись к ногам Антона. В комнате размеренно тикали старые часы, за окном шумели машины. Было воскресенье, и Шастуну никуда не надо было идти. Он тихонько перебирал струны старой гитары, которая была единственным напоминанием об отце. Мама говорила, что парень был очень похож на него. Как жаль, что сейчас никто из них не мог быть рядом, чтобы поддержать юношу. Только гитара бордово-красного цвета. Он аккуратно касался струн, боясь их повредить, и начал напевать какие-то бессмысленные слова. Юноша задумался, продолжая петь что-то на автомате. Некоторые строчки не имели никакого смысла, в них было что-то про звёзды, космос и ещё про океан. Бескрайний синий океан, отражение мира. Парень закрыл глаза и погрузился в музыку целиком, не слыша ничего вокруг.
Когда он закончил, он повернулся в сторону дверного проёма, где стоял, прислонившись к косяку, Серёжа. Он не шевелился, видимо, боясь потревожить музыканта. На его лице застыло лёгкое удивление.
— Классно, правда, очень... Не знал, что ты сочиняешь что-то сам. — сказал он негромко.
— Спасибо. Да это так, просто на ум пришло. — отмахнулся Антон, отставив.
— Ты пел про глаза цвета аквамарина. Про кого это? Просто с такой восторженностью ты произнёс. Неужели встретил? — грустно улыбнулся Матвиенко.
Но Шаст в ответ только покачал головой. Не встретил. Он знает, как этот человек выглядит, как его зовут, но понятия не имеет где его искать.
— Ты должен был приехать только завтра вечером, что случилось? — переводя тему на менее болезненную для обоих, продолжает он.
— Закончили раньше. А ты не рад? — с притворной обидой произнёс Серёжа.
— Рад, конечно. — Антон улыбнулся.
Котёнок рядом с ним встрепенулся после сна и облизнулся. Шастун совсем забыл про то, что Серёжа ничего не знает о существе, появившемся в его квартире без ведома хозяина. Но было очень забавно наблюдать за выражением лица друга, когда комок шерсти подошёл к нему и начал тереться о ногу. Глаза соседа были по пять рублей, удивлённо наблюдающими за животным.
— Тоха, что это? — пискнул он.
— Его Дырсик зовут, я нашёл его недавно на... — начал оправдываться Антон, но его прервал дикий ржач.
— Дыр... Что? — Матвиенко задыхался от смеха, складываясь чуть ли не пополам, — Сука, Дырсик! Ну ты приколист, Антох. — он нагнулся, утирая мнимые слёзы, и взял кота на руки, поглаживая его крохотную спинку. — Ну, пусть живёт, мне не жалко. Пошли, я пива купил по дороге.
Антон кивнул и отправился вслед за соседом на тесную кухню, с которой в скором времени послышался смех и бодрый голос Серёжи, рассказывающего другу о смешных ситуациях на работе.

***
Четырнадцатое февраля. Самый ненавистный день в году для Антона, который работал в кафе и был вынужден который год, что в Воронеже, что в Петербурге, наблюдать за сюсюканьем за столиками парочек. А сам проводил его в одиночестве. Но в этом году одиноким был не только он, а ещё и Матвиенко, который так же не знал, чем себя занять. Антон затирал до дыр стакан полотенцем и наблюдал за очередными воркующими парнем и девушкой прямо перед ним. Так хотелось сказать им, чтобы свалили. Но этикет не позволяет. А ещё болели вены, поэтому в этот день Антон был чернее тучи. Из кабинета выплыл грациозной походкой Добровольский и взглянул на Шастуна.
— Если ты убьёшь молниями из своих глаз кого-нибудь, я тебя уволю. — сказал он, ухмыляясь. — Попроще будь. Сходи напейся вечерком, переспи с кем-нибудь, завтра же не надо на работу.
— А ты что? — спросил Антон.
— А я к жене. Прямо сейчас, кстати. Ключи знаешь где, знаешь куда нести, так что закроешь сам. Хорошего вечера. — бросил директор и, схватив куртку, пошёл к двери, — Не грусти, Тошка-картошка, будет и на твоей улице праздник.
Антон кивнул и отвернулся к кофе машине, чтобы руководитель не заметил обиду в смешении с грустью. Этот день обещал быть долгим.
Уставший, как собака, Антон лежал на своём диване, который служил кроватью ему и Дырсику, который наотрез отказывался спать с Матвиенко. Люди мешали своими нежностями Шастуну жить целый день. Его кидало из злости в слёзы, а иногда он даже истерично смеялся. Но, тем не менее, парень осмотрел всех посетителей, но Арса не увидел. Собственно, ничего нового. Из некого состояния прокрастинации его мозг смог разродиться только одной мыслью: «Надо набухаться!» Сначала парень всячески отгонял эту мысль, но мозг уверенно сдерживал концентрацию именно на этом. Ну, а чего бы и нет, ведь он один в день всех влюбленных. Влюблён-то Антон влюблён, но вместе с любимым человеком быть не мог. Это и разочаровывало.
— Да неужели всё так плохо?! — спросил сам у себя Шастун, вставая с кровати.
Он дошёл до ванной, немного пошатываясь. Оглядев своё отражение в грязном зеркале, которое представляло из себя жалкую пародию на человека с мешками под глазами до пола и бледной кожей, парень сразу нашел ответ на свой вопрос:
— Мда, всё плохо. Доковылять бы до «Окея». Хотя, сколько там времени?
Антон посмотрел на экран телефона, увидев совсем не утешающие цифры: 00:35. Поняв, что в супермаркете, который был буквально в минуте от квартиры, его уже ничто не ждет, он приготовился к долгой прогулке в поисках «хачларька», где ему бы продали алкоголь в любом возрасте и в любое время суток.
Когда Антон кое-как натягивал куртку, в коридор вышел Серёжа. Смотря на эту комичную картину, Матвиенко с ухмылкой спросил:
— Ты серьезно пойдешь покупать бадягу вместо нормального алкоголя? Ну смотри, не сдохни в подворотне. Ты же мой друг, жалко будет.
Шастун оторопел. Устремив свой уставший и удивленный взгляд на бодрого Матвиенко, он выдавил:
— Я уже похож на заядлого алкаша, или ты мысли научился читать? — юноша не говорил о своих планах Серёже ровным счётом ничего.
— Ну, ты похож не на алкаша, а на бомжа, — усмехнулся Серёга, — Особенно сегодня, в этот дурацкий праздник, это во-первых. А во-вторых, ты иногда начинаешь говорить сам с собой. А я тебе хочу напомнить, что хрущёвки созданы для того, чтобы соседи все друг про друга знали. И я не только о соседях по квартире. — он отвёл взгляд. — Тебя, наверно, весь падик слышит. Так что мысли не читаю, но тебе, бухарик мой полуночный, это и не к чему. — Серёжа на секунду замолчал, о чём-то размышляя, — Ну, будешь и дальше смотреть на меня как баран на новые ворота, или пойдем за нормальным алкоголем, да еще и в хорошей компании?
Диаметр глаз Антона увеличился еще в два раза. Слишком много вопросов крутилось в его голове: Почему бомж? Как часто он говорил сам с собой? Что из всего этого слышал Матвиенко?
— Вообще-то, я с Дырсиком разговариваю. — попытался выпутаться юноша.
— А он тебя, конечно же, понимает. — ответил друг, — Зато я тебя узнаю всё лучше. Есть у тебя кто-то. Говоришь всё про заботу, глаза голубые. Но шрамиков-то нет, Антош. Влюбился что ль не в ту?
«Влюбился-то в ту, но не в ту, а в того» — про себя произносит парень.
А Серёжа в этот момент уже натягивает ботинки. Оценив ситуацию, Шастун задал самый важный вопрос:
— Где алкоголь?
На что последовал незамедлительный ответ:
— Эх, Антошка, мы же в Питере, — сказал Сергей, надевая куртку и забирая ключи с тумбочки, — Пора бы уже и привыкнуть к образу нашего города. Днем он похож на строгую бизнес-леди, которая сражает своей заносчивостью и холодной красотой, но ночью эта самая леди превращается в дикую и сексуальную оторву, которая тебя так отымеет, что ты и опомниться не успеешь, как уже утро и перед тобой стоит вновь строгая бизнес-вумен, готовая дать отпор любому мужчине. И лишь огонь в ее глазах, напомнит о прежней ночи. — выговорил Серёжа и хихикнул, — Так, я еще не пил, а уже могу получить диплом магистра филфака. К чему это я веду: Питер славится не только музеями, но и вписками. У меня много знакомых, сейчас пройдем один квартал и мы в самом эпицентре рая для одиноких сердец. Погнали! — он стукнул Антона по плечу, чтобы тот отошёл от двери, у которой стоял последние минут десять, загораживая дорогу.
После этих слов друзья вышли из дома и через несколько минут уже поднимались в одну из однотипных квартир в какой-то обшарпанной пятиэтажке. Подойдя к двери, сразу же можно было услышать биты АTL, громкий женский смех, грохот стопок с водкой и текилой. Дверь была не заперта, и друзья зашли в помещение, пропитанное запахом пота, алкоголя и дикого экстаза. Не успел Антон опомниться, как Серега потащил его в одну из комнат, в следующую секунду в руках Шастуна уже была бутылка водки, которую он с радостью открыл и сделал большой глоток. Оторвав свой взгляд от созерцания алкоголя, он заметил, что Матвиенко сидит на диване в окружении двух брюнеток. По их улыбкам и взгляду Сергея, ненавязчиво останавливающегося на вырезах то одной, то другой, было ясно, что они друг друга знают довольно давно.
Антон чувствовал, что эффект толпы и алкоголя потихоньку начали искажать реальность для него. Еще бы немного, парень бы развернулся и прилег прямо на пол, захватив еще пару рюмок водки, но его окрикнул Сергей, который чудом смог перекричать припев какой-то дебильной русской песни:
— Антоха, иди сюда. Тебя нужно кое с кем познакомить! — он махнул рукой в сторону Шаста.
Антон послушно подошел к другу. Можно сказать, что градусы уже начали операцию «Раскрепощение и наплёвывание на проблемы». Осмотревшись, он увидел, что в компании девушек прибыло: на диване с краю сидела красивая блондинка с зелеными глазами. Юноша пристально вглядывался в ее лицо. На это девушка лишь улыбнулась. В этот «содержательный» обмен любезностями вмешался Серёжа:
— Антон, познакомься с моей давней знакомой Лерой. Думаю, вы найдете общий, кхм, язык! — сказал очень разборчиво, несмотря на степень своего опьянения, Матвиенко.
Антон не успел ничего ответить, как Лера взяла его за руку и повела в ванну. В этой крохотной комнатушке в голове Антона все смешалось: грохот колонок, запах дыма сигарет и не только, а ещё стоны за соседней стенкой. Органы чувств предательски подводили его, но вдруг зрение решило реабилитироваться и дать ему картинку: Лера, уже стоящая в одном лишь белье, уверенно раздевала юношу. Он шокировано отшатнулся от нее, но упёрся в край ванны. Девушка, подумав, что Шастун заигрывает таким с ней образом, стала настойчивее: запрыгнув на него, она скрепила их губы жарким поцелуем. Антон попытался бережно поставить ее на землю, разорвав поцелуй. Лера же, изобразив своем лице недовольную гримасу, спросила:
— Ты ведешь себя как школьница! Что не так?
Вместо ответа Антон просто показал ей свои серые, как небо в Петербурге в дождливые дни всегда, вены. Лера посмотрела в его глаза и звонко засмеялась. Парню это показалось оскорбительным. Он уже хотел возмутиться, но девушка опередила его:
— Неужели ты из-за этого «предназначения» отказываешь себе в удовлетворении потребностей? Серьезно?! Верность родственной душе в обмен на личное удовольствие? — она ухмыльнулась и, сложив руки на груди, отвела взгляд.
«Если ты почти нашёл этого человека, то да», — пронеслось в голове у юноши, — «И ещё если ты — гей. Ну, оказался им.
Парень молчал, а Лера походила по ванной комнате, как дикий зверь в клетке, и сказала:
— Антон, это же секс без обязательств. Удовольствие ради удовольствия. Одна ночь и ты забудешь меня, как и я тебя. Ведь это намного лучше, чем сидеть в четырех стенах и ждать, пока твоя половинка наконец прочухает, где ты! — воскликнула она разочарованно.
— Я не могу так, — пробубнил Антон, уткнувшись взглядом в пол, — Там, на самом деле, грустная и долгая история.
Он чувствовал себя нашкодившим школьником, которого вызвали к директору. Девушка посмотрела на него взглядом, преисполненного жалости, села на край ванны и сказала:
— Прости, что так напирала.
— Это ты меня прости. Я не хотел смущать тебя. — вымолвил Шастун более уверенно.
Лера посмотрела в его глаза и усмехнулась:
— Меня ничто не сможет смутить. Ладно, святоша. Сегодня у нас будет вечер эмоциональной разрядки. Так напьемся, что выболтаем друг другу все, что наболело. Обещаю дикое похмелье.
Такой расклад устраивал их обоих. Они действительно много пили, сделав главную ошибку: смешав градусы. После очередного шота, Антон впал в забвение. Сложно было воспринимать происходящее адекватно. Да и вообще его воспринимать.
Воспоминания шли отрывками. Он помнит, как они играли в бутылочку и он поцеловал Матвиенко и ещё какую-то незнакомую девчонку. Они смеялись чуть ли не до разрыва лёгких. Обрыв. Они с Серёгой плетутся домой. Тот падает в гору снега и отказывается вставать. Обрыв. Они заваливаются в квартиру бухие в хлам. Ржут, пока снимают обувь, потом тянутся за котом, но тот убегает, испугавшись пьяных хозяев. Антон падает на кровать с грохотом, моментально засыпая. Но просыпается от криков в коридоре. Серёжа орёт на какого-то своего друга, каким-то хреном оказавшегося у них в квартире в 7 утра. «Арс, нахуй, у меня сосед спит! Давай только тихо и на кухне.» — слышит юноша. И думает, что ему показалось. Да, наверно так и есть. «Серёг, ну мне таак плохо» — тянет в ответ собеседник. — «Где эта зеленоглазая шпала?»
«Ты, блять, о ком? Всё, белочка* настигла? Ты ж без пары, придурок», — отвечает Матвиенко. А дальше Антон ничего не помнит и проваливается в глубокий сон.
Очнулся он уже ближе к полудню. На удивление вместо дикого похмелья, он чувствовал небывалую легкость и ясность в голове. Включив телефон, он увидел одно новое сообщение:

+7981376****:
— Спасибо за вечер. Мне было очень приятно познакомиться с таким собеседником. Надеюсь, эта встреча была не последней.
Твой новообретенный друг, Лера.

В голове сразу возникает мысль: «Помнить бы ещё, что было вчера». Тишина была оборвана громким криком Серёги из соседней комнаты, похмелье которого превратило его в жалкое подобие медведя:
— Тоха, воды! Умираю! — простонал он.
— Мда, хорошо начинается день. — усмехнулся Шастун, натягивая тапки и наливая стакан воды для друга.
Но, как бы то ни было, это был его лучший день святого Валентина. Он не сох в своей комнате перед теликом, а напился до беспамятства. А это лучше, чем ничего. Кот тёрся о его ноги, пока Антон шёл в комнату друга, который жмурился от любого шороха.
— Ну что, помнишь что-нибудь? — ехидно спросил Антон.
— Нихуя. Я лёг только часа три назад. Ко мне не менее пьяный, чем мы, Попов припёрся. Орал про какую-то зеленоглазую шпалу. С вами что-то странное, честное слово. — выдавил Серёга, прижимая пальцы к вискам. — Ты про какие-то голубые глаза поёшь.
Антон нахмурился.
— Эй, ты чего? — взволнованно спросил Серёжа.
— Да нет, всё нормально. — отмахнулся Шастун.
Факты начали собираться в одну картинку. Это казалось полнейшим бредом, поэтому Антон отбрасывал все догадки подальше. Не может Судьба играть с ним такие жестокие шутки, просто не может.