Ангел крови

Глава 25. Услада для него

Женская щека прижалась к моей груди как можно ближе. Я же успел устроиться обратно на бежевом, жёсткого плетения, кресле, усадив девушку к себе на колени. Она положила ладони мне на грудь и закрыла свои фиалковые глаза. Я поспешил прислониться губами к её макушке. Пушистые волосы потрёпанные, а ей даже идёт такой простой, домашний, сонный, чутка потрёпанный вид.

— А теперь выскажись. Говори абсолютно всё, что тебя беспокоит, может даже, душит тебя и давит изнутри, — понимая, что она наконец-то пришла в себя и мы смогли избавиться временно от панической атаки, говорю.

— Что именно тебя интересует? — негромко спросила Эвелина.

— Абсолютно всё.

— Конкретнее, я хочу сконцентрироваться.

— На твоём страхе интимной близости, ангел. Выскажись мне насчёт этого. Причину страха, что ты думаешь когда, понимаешь, что сейчас будет сближение.

Она глубоко вздохнула, подбирая слова для этого. Я не хочу, чтоб она молчала, держала негативные чувства в себе долгое время. Молчание — худший вариант. От этого не станет легче, только хуже. Я обвёл пристальным вниманием её тело, а она в свою очередь подняла голову и взглянула мне в глаза.

— А если я разревусь? — обеспокоенно спросила. — Выглядеть буду как пятилетний ребёнок.

— По-твоему, только пятилетние дети плачут? — вопросительно вскидываю брови, смотря на девушку. — Ты меня поражаешь своими взглядами на жизнь.

— Разве взрослые плачут? Я никогда не видела, что допустим ты плакал. Или мои родители.

Помимо избивания и унижений, где её самооценка упала ниже плинтуса, они ещё запрещали ей выражать отрицательные эмоции? Свяжите меня, иначе я прямо сейчас приду и убью этих двух отбросов, которые называют себя родителями!

— Слезы это же эмоции, которые присутствуют у каждого живого существа. Ты не можешь себе запретить чувствовать что-либо. Если хочешь плакать — плачь. Хочешь кричать — кричи. Хочешь бить — бей. Нет запрета на действия морального состояния. Ты должна его выражать, позволять вырваться наружу. Но если ты будешь давить это в себе, через какое-то время в самый неподходящий момент эта, так скажем, боль, выльется наружу словно цунами.

— И почему ты со мной так возишься? — после недолгого молчания, спросила Эвелина, заглядывая в мои глаза всё глубже.