Ангел крови

Глава 57. Орбита любви

Эвелина

Невесомость продолжала ощущаться даже не во сне. Данте проходился губами по чувствительной коже шеи. Я чувствую прикосновения мужской ладони на животе. Нет никакого скрытого помысла в виде разврата, лишь жажда чувствовать друг друга. Вчерашним вечером он наговорил мне огромные тексты. Я слышала всю искренность в словах Данте и не смею сомневаться в надёжной любви. Он не давал настоящего повода сомневаться в нём. Данте ненавидит ложь, на дух не переносит её, и сам не станет лгать. Он лжёт только ради безопасности. Врал по поводу Дмитрия. Врал, что должен увезти в Стокгольм якобы отдохнуть, а на самом деле он оберегал от опасности. У него получилось.

— Чëрт возьми, ангел, ты сводишь меня с ума, — резко рычит мужчина в шею.

Я смеюсь.

Данте отстраняется и оказывается надо мной. Почти голый мужчина нависает сверху, и неизвестно который раз за раннее утро сливается со мной в поцелуе. Трепетные прикосновения губ сносят крышу. Мы готовы целоваться часами, но, к сожалению, никто не отменял усталость рта из-за длительного движения, нехватка воздуха. И нет, дело не в самом поцелуе. Поцелуй не душит и имеется возможность спокойно вдыхать. Легкие сводит из-за переизбытка чувств, выброс эндорфина. Истинные чувства и душат, отчего хочется глотать воздух. Жадно.

— Восхитительна. Представить не могу жизнь без тебя, ангелочек. Чëрт, чëрт, чë-ëрт! — ругается Данте, вызвав у меня улыбку и смех.

Не задумываясь, хватаю его за шею и мы поднимаемся с кровати. Данте отбросил телефон на постель с включённой песней «Sway. Michael Bubl» и вывел меня в центр спальни. Мужской голос в песне заиграл, пока Данте настраивал нас обоих на грациозный танец любви.

Моретти подловил текст песни и синхронно с исполнителем запел, а следом уже и я, узнавая песню.

When marimba rhythms start to play
Dance with me, make me sway
Like a lazy ocean hugs the shore
Hold me close, sway me more

Наши голоса сплетались воедино. Рука к руке. Плечом к плечу. И движение тел проваливались в такт музыке. Мы пели и танцевали наедине друг с другом. Не слышали ничего, помимо наших родных голосов и музыки, словно мы поём в минусовку.

Потихоньку мы перешли едва ли не на шёпот, но это лишь на четверостишье. С каждой строкой тон голоса становился громче. Мы пели не ради восхищения. Пели от чувств, хотели их излить куда-нибудь. Друг другу. Это и связывает нас.