Никому не говори

Доп. эпизод 1. Майлс

(Глава 3, 11 часть, момент, когда Кайн привез Малин домой, после того как ей стало плохо)

Малин держалась до самого приезда домой. В полуобморочном состоянии, она дошла до машины, не без помощи забралась в нее, с распахнутыми, но замутненными болезненным дурманом глазами дождалась, пока мы доедем до ее квартирки, вышла на улицу, едва не упав, и шатаясь, направилась в сторону дома.

Я подхватил ее, когда она чуть не поскользнулась на первой же ступеньке. Она сипло поблагодарила меня, все еще находясь в бреду. За то время, пока мы поднимались до нужного этажа, она несколько раз пробормотала имя Майлса, выставляя меня все большим кретином и заставляя злиться на самого себя все сильнее и сильнее.

Но стоило ей переступить порог собственной квартиры, запас ее сил окончательно иссяк, и девушка начала заваливаться на бок, видимо, забыв, что еще надо было дойти до кровати. Подхватив ее на руки, я донес ее до кровати, снял с нее обувь, легкий кардиган и накрыл пледом. Ее начинало заметно потряхивать, а мой телефон буквально разрывался от сообщений. Мысленно послав всех далеко и надолго, я отыскал на кухне чистое полотенце, смочил его холодной водой, обтер уже слегка вспотевшее лицо девушки, ее шею, ключицы, свободную от одежды зону рук – до локтя. И сполоснув полотенце, оставил его у нее на лбу.

-Майлс, - просипела рыжеволосая, и я застыл, так и не успев выйти из комнаты. Я так давно не слышал этого имени, что казалось бы, уже успел забыть этого человека. И все же его образ четко отпечатался в воспоминаниях, и перед моими лазами, словно наяву, стоял высокий молодой человек (тогда он был выше меня), с манящими голубыми глазами, точно такими же как у его матери, и шальной ухмылкой. Та легкость с которой он жил, всегда приводила меня в легкое замешательство и вызывала дикий восторг и желание когда-нибудь научиться жить так же просто как он. Но вот то, как легко он принял свою смерть, меня невероятно злило.

Отогнав от себя ненужные мыли, я вернулся на кухню, по инструкциям Каспера нашел все необходимое, чтобы приготовить любительнице падать в обмороки лекарство и ее любимый, судя по словам того клоуна, лимонный чай. Как только приготовления были закончены, я принес обе чашки в комнату, поставил рядом с рыжеволосой, сменил полотенце на ее лбу, и еще раз оценил ситуацию. От высоко поднявшейся температуры, она вспотела, и трясти ее начало еще сильнее. В идеале, ее стоило переодеть в домашнюю одежду и уложить под одеяло.