Убийство при свете рампы

10.2.

Двадцатого апреля, без двадцати минут полдень, капитан Дамина стоял в холле Военной Академии и ожидал приглашения в кабинет его высочества. Он старался держаться естественно, но украдкой посматривал на отполированные колонны, восхищаясь собственной неотразимостью. Любоваться и вправду было на что: на капитане был синий камзол с серебряными позументами и серебряной же вышивкой на манжетах, галстук, заколотый жемчужной булавкой, белые перчатки и безупречно начищенные сапоги. Но особенно капитану нравилась новая прическа с коротко подстриженными висками - простая и без покушений на передовую моду, но очень выгодно подчеркивающая его мужественную красоту.

Без четверти двенадцать в холле появился человек лет шестидесяти, в котором капитан Дамина мгновенно опознал слугу, несмотря на военную выправку, строгий пробор и черный сюртук без отличительных знаков - так отчетливо от него веяло сдержанной почтительностью и желанием привлекать как можно меньше внимания.

- Вы кавалер Дано Дамина, на двенадцать часов? - тихо спросил человек, и, получив удовлетворительный ответ, добавил: - Прошу за мной.

Он повел капитана по парадной лестнице на третий этаж, сопровождая подъем ценными рекомендациями.

- Вас примут в кабинете, наедине и без охраны. Когда мы окажемся на месте, я постучу и мы сразу же войдем. Стоя возле двери, мы сначала поклонимся, потом я представлю вас, вы сделаете три шага вперед и еще раз поклонитесь. После этого я удалюсь и вы сможете изложить свое дело, но вам необходимо соблюдать несколько простых правил: не заговаривайте с ним первым; не садитесь прежде него; не спешите переходить к цели своего посещения, но и не медлите - начните, когда он сам спросит, говорите только по существу и закончите сразу же, как он вас остановит. Ваше кресло у камина, спиною к дверям. Если вам необходимо передать ему что-то... вещественное, положите предмет на столик перед креслом. Когда он встанет, это будет знаком к окончанию вашей беседы, тогда вы тоже встанете, поблагодарите его за оказанное внимание, поклонитесь еще раз и уйдете. Это все. Видите, совсем несложно, - завершил слуга и едва заметно улыбнулся.

- Благодарю, - ответил капитан Дамина. - Сколько у меня времени?

- Столько, сколько он посчитает достаточным. Вот мы и пришли.

Остановившись перед высокими двустворчатыми дверями, слуга придирчиво оглядел капитана с головы до ног и, кивнув самому себе, троекратно постучал.

Кабинет, в который они вошли, полностью отвечал титулу владельца, но волнение капитана было так сильно, что он почти ничего не запомнил. Принц ожидал его, стоя возле камина, и в первую минуту Дано почудилось, будто на встречу явился сам Верховный Главнокомандующий, настолько точным было сходство между отцом и сыном: та же безупречная осанка, тот же мягкий оливковый оттенок кожи, те же каштановые волосы, собранные в простую косу, те же черты лица.

Не будучи красавцем в общеизвестном смысле, принц Рамирре принадлежал к числу так называемых "интересных мужчин", чье главное очарование заключалось в глазах. В их темно-синей глубине, казавшейся почти черной из-за густых ресниц и тяжелых век, тлели искры живого, наблюдательного ума и добродушной иронии. Пока капитан Дамина представлялся и раскланивался, принц разглядывал его с интересом исследователя к новому, нетипичному явлению, которое надлежало досконально изучить и поместить в общую систему. Ни надменности, ни презрения к низшим по званию, ни оскорбленного достоинства в его взгляде Дано не встретил - и ощутил, как трепет перед представителем монаршего семейства уступил место теплой симпатии.