Убийство при свете рампы

13.2.

- Что ж, господа, - начал капитан. - Я постараюсь излагать предельно ясно, ибо дело действительно непростое.

Знаете, я в который раз убеждаюсь, что ответы на неразрешимые, казалось бы, загадки зачастую лежат на поверхности. Убийство Клэр поначалу представлялось мне самым сложным случаем в моей практике: при свете рампы, перед глазами десятков зрителей кто-то ухитрился незаметно перерезать страховочную веревку, повесить на виселицу настоящую петлю и скрыться! И чем дальше я разбирал это дело, тем сильнее запутывался: анонимное письмо, сбивающая с толку записка в туалетном столике, сложная любовная интрига, в конце концов, саму Клэр видели возле виселицы за десять минут до начала акта... Но в этом деле, как и в любом другом, оказалось достаточным просто сопоставить факты и понять очевидное: перед третьим актом возле виселицы находилась вовсе не Клэр. И если бы уважаемый кавалер Таэсса Таэлья пришел в левую кулису минутой раньше, он застал бы там убийцу, – здесь капитан с удовольствием сделал драматическую паузу и продолжил: - Это была леди Мериэль Мерод.

Стоит признать: спектакль, поставленный ею, был сыгран безупречно. Я начну с самого начала, а именно - с января прошлого года.

Итак, в январе покровитель Клэр, кавалер Селби Себолла, начинает сбор документов на ее удочерение. Это означало, что после его смерти Клэр становилась не только владелицей банковского счета на двести пятьдесят тысяч левов и процента от доходов верфи, но и полноправной наследницей самой верфи и родового поместья. То есть, добрый кусок нажитого кавалером добра переходил в руки совершенно чужой девушке - к тому же, хитрой, предприимчивой и, как выяснилось в ходе расследования, не самой высоконравственной. Вот и мотив - не допустить, чтобы пожилой промышленник, повинуясь старческой сентиментальности, лишил семью почти половины имущества.

Все это леди Мерод узнала от своего любовника - Гаспарро. Как только я увидел их рядом, я сразу почувствовал, что между ними есть какая-то связь, но предпочел не делать поспешных выводов. Однако беседа с уважаемым управляющим все расставила по местам: красивая вдова и мужчина, который почему-то до пятидесяти с лишним лет никак не найдет спутницу жизни, живут в одном доме много лет - дело, как говорится, известное. Сначала я подозревал, что убийство они совершили вдвоем, или Гаспарро знал о жестоких планах своей возлюбленной. Но нет, к убийству он не имеет никакого отношения, хотя полностью находится под каблуком леди Мерод.

Не берусь судить, сколь страшную бурю в ее душе вызвали известия об удочерении Клэр, но судьба девушки уже тогда была решена. Как истинная леди, Мериэль Мерод не хватается за нож и не устраивает сцен, но начинает подкрадываться к девушке, словно хищник к жертве: интересуется ее службой в театре, шьет с ней наряды, дает советы в любовных делах, словом, весьма правдоподобно играет роль доброй тетушки. Когда Клэр умрет, вряд ли кто-то заподозрит ту, которая так искренне о ней заботилась... И вот, в феврале этого года, судьба дает леди Мерод уникальный шанс: в Королевском театре ставят пьесу «Виселица», где Клэр занята в главной роли, и в финальной сцене будет номер с «повешением»! Я полагаю, тогда в голове леди Мерод и возник дьявольский план. Она подробно расспрашивает Клэр о виселице, о петлях, о механизме страховки, якобы из беспокойства за ее безопасность – но на самом деле для того, чтобы вскоре использовать эти сведения в своих целях. Шьет себе платье, очень похожее на то, которое Клэр носила в последнем акте, с закрытым лифом и длинной широкой юбкой, а роль траурной фаты должен был исполнить отсоединяющийся кружевной шлейф, который я, кстати говоря, порвал своим собственным сапогом. Признаюсь, этот самый очевидный и буквально в глаза бросающийся факт я проглядел. Но в свое оправдание хочу сказать, что мужчины почти никогда не запоминают детали дамских нарядов.

Больше того, в марте фортуна преподносит леди еще один подарок - анонимное письмо, к которому прилагался портрет Клэр с вырезанными глазами. Теперь убийца знает, как она представит смерть актрисы - конечно же, самоубийство на почве нравственных переживаний. Ведь Клэр казалась всем такой целомудренной и нежной девой, что публика мигом поверит в невыносимые страдания, которые ей причинила грязная анонимка. Публика - но не городская стража, - добавил капитан горделиво.