Storybook |TXT|

Касание

     |  πейринг: Soobin×HueningKai  |

______________________________________
Касание. Еще одно - на публику, потому что все равно никто не поймет, все только в шутку, все только настолько по-дружески, что выть хочется, Субин просто нервно смеется и морщится, смотря в упор - только бы понял, что нервы на исходе, но Кай снова прижимается, хватается, держит за руку, и Субин не может злиться - а как тут вообще можно злиться?
Лидер только улыбается, смотрит, потом - отворачивается, потому что он ярче солнца, если долго смотреть, то можно ослепнуть, или - привыкнуть настолько, что ни на что больше смотреть и не сможешь, и Субин смотрит снова.
- Я жду тебя. - Кай шепчет, словно в дешевой романтической комедии, а по спине бегут мурашки, и Субин еле выдыхает, чувствуя, как его руку отпускают, а он остается один на один со своей зависимостью. Касается левой рукой своего запястья, на секунду прикрывая глаза, стараясь успокоиться и, банально, не спалиться - потому что их опять кто-то снимает прямо на лестнице, потому что никто не знает.
Он зачаровывает, заставляет стать глупым, словно в первом классе, и если бы Каю хотелось - Субин пошел и убил бы за него, стоило макнэ только попросить, но мальчик лишь улыбается, льнет, как ласковый кот, и, кажется, совершенно не понимает своей власти. И это тоже очаровывает, его невинность - как сладкий яд, трогаешь ее, обжигаешься, задыхаешься, но не можешь отказаться.
Субин хлопает дверью в номер и останавливается, понимая, что снова пропал, упал в пропасть под названием Хюнин Кай, а выбираться из нее нет желания, потому что парень лежит на кровати, улыбается, кутаясь в свой свитер - и кроме розового свитера на нем только пушистые шерстяные носки.
Рука непроизвольно тянется к телефону, потому что не запечатлеть это великолепие - точно смертный грех, Кай смеется, переворачиваясь на спину, потягиваясь, ну точно, словно кот, прикусывает нижнюю губу и пальцем манит лидера к себе.
Бледно-розовая кожа так хорошо сочетается с белоснежными простынями отельного номера, а солнечный свет на объективе отсвечивает. Он смеется настолько же прекрасно, насколько живет, и Субину кажется, что он готов даже душу продать за то, чтоб остаться в этом моменте навечно.
Если бы не весь мир - они бы точно были вместе, а эта фотография радовала бы с заставки телефона, но Субин просто откидывает телефон, думая о том, что ее придется удалить, но, к счастью - не сейчас, позже, тогда, когда им обоим будет достаточно.
Никогда.
Кай смотрит в глаза и не может перестать улыбаться, не может перестать провоцировать, потому что ему никогда не будет достаточно такого Субина, который смотрит с безграничной нежностью, с бесконечным голодом, который снимает с себя черную толстовку, выгибаясь и напрягая пресс, и залезает на кровать, тяжело дыша. Это точно лучший сорт героина.
Субин убирает кудрявые темные пряди с лица, нежно касаясь губами щеки, чувствуя, как внутри все переворачивается, дышать и правда тяжело, хочется касаться, трогать, целовать, пока не будет достаточно.
Никогда.
Кай обхватывает за шею, притягивает к себе ближе, заставляя смешно завалиться, смеясь в поцелуй, обхватывая и ногами, пытаясь быть еще ближе.
- Сними. - Макнэ ногой пытается стащить с Субина джинсы, но ремень мешается, и певцу приходится отстраниться, чтоб расстегнуть его, снять штаны вместе с бельем и аккуратно скинуть их на пол, чтоб ничего (кроме гребанного свитера) не мешало чувствовать.
- Ты тоже. - Субин намекает на вязаную тряпку, что скрывает все великолепие и совсем не к месту думает о том, как хорошо его черная рубашка будет смотреться на этих худых до невозможности плечах. А еще - фиолетовые засосы тоже, но нельзя. Можно только невесомо касаться губами ключиц, проводить языком по шее до чувствительного места за ухом, слушая, как сбивается чужое дыхание, как худые пальцы впиваются в плечи.
Кай чуть царапает чужой затылок, смотря, как лидер морщит нос, снова смеется, поглаживает большим пальцем щеку, спускается ниже, находит запястье и переплетает пальцы - его руки сильно меньше, в сильных руках Субина он чувствует себя в безопасности, чувствует себя свободным.
Они целуются уже, наверное, вечность - по крайней мере так кажется, так хочется им обоим, Субину хочется навсегда остаться в этой постели, касаться черных волос, пропуская их через пальцы, целовать такие сладкие губы, прикусывать шею, так, чтоб не оставалось следов и - крепко сжимать чужие бедра на своей талии.
Кожа мягкая, а Кай так невинно смущается, словно не он вчера сразу после сцены, потный, с сорванным голосом, не отдышавшись даже, затащил лидера в туалет и заставил трахнуть себя в рот, будто не он стонал, казалось, на все здание, не давая зажимать себе рот, шепча на ухо, что хочет, чтоб все слышали, кому он принадлежит. Будто не он свою повязку на руку повязал, говоря, что раз уж не засосы или кольца - то хоть это. Но что точно он - он лежит сейчас под Субином, отводя глаза, зная, что слишком заметны в его взгляде его мысли.
- Ты такой красивый. - Макнэ снова краснеет и прикрывает пальцами глаза, чувствуя, что готов расплавиться от этих слов, что теплее солнечных лучей ложатся на кожу. - Будь я художником, рисовал бы только тебя. Будь я скульптором - я сделал бы столько статуй, сколько смог, только чтоб весь мир увидел это в тебе.
Когда Субин входит - Кай тихо скулит, сильнее прижимаясь и вцепляясь парню в волосы, притягивая к себе, чтоб целовать его, снова целовать, потому что эти губы ему сейчас нужнее воздуха, нужнее всего, что он может себе представить.
- Пожалуйста?.. - Субин знает, что его мальчик хочет, о чем просит, но все равно двигается медленно, заставляя чужие руки дрожать, дышать рвано, заставляя просить снова и снова, но ничего не давать. - Пожалуйста.
Субин снова целует, но не думает ускоряться. Он слишком долго терпел все провокации весь этот день, слишком долго хотел оказаться ближе, слишком долго хотел войти в своего мальчика, и теперь, когда Хюнин Кай лежит под ним, цепляется, стонет - перестать дразнить уже невозможно.
Макнэ цепляется за запястье, дергает на себя, из-за чего Субин совсем на него заваливается, буквально складывая мальчика пополам, входя до самого конца, и Кай стонет, хитро улыбаясь, чуть пиная пяткой по пояснице, выгибаясь в спине, пытаясь самостоятельно насадиться. Субин снова не к месту думает о том, что Каю пошло бы быть сверху, но это в другой раз.
* * *
Когда он одевается, Кай все еще валяется в кровати, лениво потягиваясь и смотря на своего лидера с такой тоской, что хочется все бросить и вернуться в постель. Но нельзя.
- Я хочу больше.
Субин тяжело вздыхает, но не поворачивается, чувствуя, как внутри у него все сжимается. Он правда хочет сказать, что все будет. Что они смогут быть вместе, что у них все будет хорошо, и что будет больше, но...
- Ты же знаешь, что...
- Знаю. - Голос Кая звучит тихо, он все-таки встает с кровати, нашаривает на полу свитер, натягивает его, пока Субин так и стоит с толстовкой в руках, не смея повернуться, и подходит со спины, обнимая за талию.
- Но я все равно хочу.
И за эти слова, кажется, Субин точно готов убить.
____________________________________
                  БАГРОВый_я
https://ficbook.net/readfic/7999198