Storybook |TXT|

we fell in love in october.

   |  πейринг: Yeonjun×Beomgyu |

______________________________________
На удивление, октябрь тогда был теплым, поэтому двое парней только в теплых толстовках пробрались на крышу дома Ёнджуна с небольшим термосом, наполненным некрепким кофе, и парочкой сэндвичей. Обычно все кто приходят на крышу смотрят либо на землю, дабы почувствовать, что, черт возьми, они выше всего этого дерьма, которое ожидает их там внизу, либо глядят только на небольшой городочек не с такими яркими огнями, как хотелось бы и уходят со спокойной душой. Но эти двое пришли на крышу, потому что хотели испачкать свои старые, но любимые толстовки и просто посмотреть на звезды, которые сейчас были особенно яркие. Бомгю и Ёнджун могли увидеть каждую маленькую, по меркам вселенной, звездочку. Именно сегодня на небе не было ни облачка, и «это прекрасная возможность посмотреть на звезды, хён!», - сказал тогда утром Бомгю, и Ёнджун просто не смог отказать. Он был слишком слаб перед младшим и никогда не говорил ему «нет». Просто не мог. Каждый чертов раз, когда Бомгю придумывал, делал, хотел сделать что-то небезопасное, странное или просто из ряда вон выходящее старший почему-то всегда, хоть и нехотя, поддерживал его. Даже если был против, парень всегда смотрел на него своими большущими глазками, в которых читалась мольба вперемешку с грустью, и все. Чхве Ёнджун просто пропадал.
В маленьком синем ланчбоксе остывали горячие бутерброды, термос с кофе покоился рядом с Ёнджуном, а телефон Бомгю с включенной в наушниках «girl in red» лежал между парнями. Блондин тихо подпевал любимой песне, а старший…а старший просто смотрел. Смотрел на подрагивающие ресницы, на растрепавшуюся челку, на вздымающуюся грудь, на карие глаза, в которых отражались звезды. Чхве видел это очаровательным и красивым. Черт, даже маленькая черная точка на кончике носа выглядела очаровательно в сочетании со всем остальным. В сочетании с Бомгю.
Порой, Ёнджуну казалось, что он сумасшедший.
А Бомгю повернулся именно в тот момент, когда Джун с замиранием сердца и неким восторгом в глазах наблюдал за ним. Ох, старшему было неловко. Его щеки быстро покрылись легким румянцем, а в голове была только мысль о невероятной красоте блондина, особенно вблизи. Он на это лишь улыбнулся и снова вернул взгляд к звездам.
Ёнджун привстал и, сев поудобнее, достал из кармана своей старой серой толстовки уже почти пустую пачку дешевых сигарет, стащенных у отца, и красную зажигалку, которая поведала почти все странные идеи Бомгю. Синеволосый достал сигарету и, зажав ее между губами, поджег, сразу сделав затяжку. Парень выдохнул табачный дым в небо, пока младший аккуратно вставал и забирал сигареты у Ёнджуна. Чхве поджег сигарету блондина и, о боже, кажется, у него появился маленький фетиш на курящего Бомгю. Он делал затяжку медленно и также не спеша выдыхал, наблюдая за дымом, который быстро развивался в воздухе, оставляя от себя только тяжелый запах. Блондин продолжал подергивать ногой в такт песне и, заметив, что Ёнджун без наушника, быстро вставил ему второй в ухо и пододвинулся поближе.
Сердца старшего в этот момент забилось чуть быстрее.
- Ты уверен, что госпожа Чхве не зайдет и не увидит нас? – говоря это, Бомгю продолжал смотреть вдаль, - а то не особо хочется потом под домашним арестом сидеть.
- Все нормально, - тихо ответил Джун, - маловероятно, что она зайдет на крышу.
- А отец?
- А что отец? – парень потушил сигарету и одним щелчком скинул окурок вниз, - я ему положил его запасную пачку. Будет думать, что уже эту докурил. Ну, надеюсь.
Бомгю тихо рассмеялся и, кажется, Ёнджун влюбляется все больше.
Блондин пододвинулся поближе и, сделав последнюю затяжку, выкинул окурок вниз. Он тихо напевал строчки песни, а старший ловил каждую ноту, каждое английское слово, каждый чертов вздох.
Порой казалось, что Ёнджун окунулся в дерьмо под названием «влюбленность» слишком глубоко.
- Джун-и, - неожиданно сказал Бомгю, выпрямившись и взглянув на парня.
- Да? – он растерялся от такого настроя, но попытался держать себя в руках.
Это состояние блондина было ему не знакомо. Оно походило на то, когда он опять что-то задумал, но было в нем что-то неуверенное. Чхве как будто чего-то боялся, но непонятно чего, что было довольно удивительно. Всегда смелый, резвый и уверенный Бомгю сейчас походил больше на запуганного котенка, чем на самого себя.
Младший аккуратно накрыл холодную руку Ёнджуна своей, но после сразу же отдернул, из-за чего синеволосый даже не успел отреагировать.
- М-можно? – голос блондин опустился до минимума от чего казалось, что он говорил почти шепотом.
Старший был растерян. Он молчал достаточно долго для Бомгю, и парень уже начал отодвигаться, но не успел. Чхве прервали ёнджуново «Конечно!» и его холодная рука, накрывшая теплую ладонь Бомгю. Синеволосому казалось, что он обжигается.
Бомгю пододвинулся еще ближе, уже соприкасаясь с старшим плечами. Ёнджун почти не дышал и даже боялся представить, что в голове у блондина.
- А так…, - Чхве совсем легонько и почти невесомо поцеловал Джуна в щеку, - можно?
Ёнджун втянул воздух носом и прошептал:
- Можно.
Бомгю целовал парня в щеки, лоб, висок. За губами потянулся сам Джун.
И тогда они поняли, что утонули в теплом октябре и своей любви к друг другу.
Ёнджун хмыкнул своим хорошим и одновременно плохим воспоминаниям.
«Почему вы блять лезете ко мне в голову».
После ситуации на крыше наступила лучшая осень в жизни Джуна.
Неловкие поцелуи в пустом классе, постоянные вечерние прогулки за руки (ладонь Бомгю все также обжигала) и более уверенные поцелуи в закрытой комнате дома Ёнджуна.
Чхве был счастлив как никогда. Даже постоянная ругань родителей и давление учителей не могли распустить весь рой бабочек в животе от одного вида Бомгю перед ним. Его улыбка, голос, глаза, привычка постоянно зарываться пальцами в свои волосы, когда сосредотачивается и нежное «Джун-и» после долгого поцелуя на кухне в момент отъезда родителей. Все это поддерживало эйфорию Ёнджуна.
Это Рождество дало начало новому уровню их отношений.
Родители Ёнджуна уехали, подарки подарены, одежда разбросана, и двое парней, которым неловко, но сил сопротивляться своим желаниям уже нет. Знал ли Джун, что именно в Рождество он перестанет быть просто мальчиком? Вряд ли, но он постоянно думал об этом после слишком жаркого поцелуя в комнате хранения спортивного инвентаря, где Бомгю уже постанывал от его прикосновений, а Ёнджун не мог сдержаться от них. Внутри младшего было узко, но его тихие стоны и прекрасные чуть покрасневшие от возбуждения щечки не давали парню отступить. Царапины на спине и руках, сильная боль Бомгю – все это казалось нечто мелким, в сравнении с той вспышкой эмоций и удовольствия от настолько сильного близкого контакта.
«В ту зиму я заболел», - уже светлело, и многие предметы в комнате Ёнджуна можно было четко разглядеть, - «Тогда мне пришлось лечь в больницу, и он навещал меня почти каждый день».
В те дни он постоянно ел фрукты, пил травяной чай и съедал обеды, которые бабушка готовила для Бомгю, но блондин приносил его Джуну, зная, насколько отвратная еда в больнице. Ёнджун часто прогонял младшего из своей палаты.
« - Гю, я не хочу, чтобы тоже заболел.
- Я уже давно болен. Тобой. »
Бомгю очень любил отвечать Джуну безумно ванильными цитатами, из-за чего он часто смеялся или краснел. Но если бы Ёнджуна спросили, хочет ли он снова слушать это из уст младшего, он без раздумья ответил «да».
За неделю до выписки Чхве приходить перестал: то у него с домашней работой проблемы, то дополнительные, то нужно помочь бабушке. И старший безоговорочно верил ему, продолжая читать книги из школьной программы и невыносимо скучать по его личному солнечному лучику.
Он не пришел даже на выписку.
Именно тогда по душе старшего ножом провели в первый раз.
«Почему я тогда не понял, что все пошло ни так?», - где-то с краю промурлыкал кот, и синеволосый аккуратно провел по его спинке рукой. Он переключил чертового Дрейка и вновь включил любимую песню Бомгю.
«Как больно».
Оказывается, в их классе появился новенький. Его звали Чхве Субин, и кажется, их одноклассникам уже надоели люди с фамилией Чхве. Субин был активным, веселым и очень добродушным человеком, но даже это не помогло ему завоевать уважение и хотя бы приятельские отношения с Ёнджуном. И все потому что, новенький сильно сблизился с Бомгю. Слишком сильно. Джун не мог просто подойти к блондину, как он сразу же уходил к Субину и что-то начинал ему на ушко ворковать, пока синеволосый просто ждал его у входа в класс, у выхода из школы. Черт возьми, они даже не могли погулять, потому что «Джун-и, прости, но я помогаю Субин-и».
Ёнджун не мог понять, что он чувствует. Злость? Боль? Обиду? Разочарование? Он не знал. Он просто чувствовал себя брошенным даже своим солнечным лучиком, кем ему являлся Чхве Бомгю.
Весной, на крыше того самого дома, когда Ёнджун просто хотел насладиться расцветом природы и любимой тишиной, он встретил сидящих на крыше Бомгю и Субина. Бомгю целовал его так, как Ёнджуна несколько месяцев назад. Субин касался блондина там, где трогать мог только Чхве.
Именно тогда он сломался окончательно.
Уже конец лета, а Ёнджун все также лежит на холодном полу, смотря в потолок.
Он все еще слушает «girl in red», все еще хранит совместные фотографии и никак не может отпустить.
Ёнджун все еще тонет в тепле прошлого октября и своей любви.