Storybook |TXT|

Гавайский чай

|  πейринг: Yeonjun×HueningKai |

indivisibility
_________________________________
чхве ёнджун - ученик старшей школы и просто любимец всех местных красавиц, но если говорить об учёбе, он пытался, но не всегда всё проходило гладко, так как чхве истинный хулиган, по крайней мере, именно так величали парня оскорблённые им ученики и учителя.
нет, он не трогал более слабых учеников, кто точно не сравнится с ним, или что-то в этом роде, просто в школьном журнале изо дня в день красовались пропуски и, скажем так, не особо приятные оценки, так же парень не обладал мягким характером, и поэтому ежедневно, не боявшись высказывать свою точку зрения, он грубил, если не всему, то половине учительскому составу точно. спустя много лет обучения этого грубого паренька в престижной школе сеула, всё окружение, разумеется, привыкло, и спустя год, как ёнджун только поступил сюда, даже самые занудные учителя поняли, что ничего с этим не поделать, поэтому родители чхве даже не были в курсе о многочисленных прогулах и иногда неприемлемого поведения.
╰☆╮
– на гавайях, наверное, прекрасная погода? — смеялся учитель, лицезрея худенького паренька, который перебирал в руках крючок кислотно - жёлтого портфеля.
– не всегда... — скромно улыбнувшись, парень поднял голову, осматривая свой новый класс, быстро бегая карими глазками по каждому ученику. – в корее куда более приятнее!
– приму к сведению. ну, что же, хюнин кай, присаживайся на свободное место! — разворачиваясь к доске, учитель принялся что-то записывать, на ходу диктуя номер страницы и собственно задание.
кай, невинно смотря в пол, неуверенно зашагал в конец класса, в голове прогоняя мысли о том, что всё прошло не так плохо, как он думал. но неожиданно, из под металлической ножки стула появилась чья-то широкая нога и кай, предварительно не увидев, вовсе потерял координацию в своих и без того неуверенных движениях, споткнувшись, он должен был вот-вот упасть. однако, внезапно рука какого-то незнакомца обхватила запястье хюнина, и тот будучи очень лёгким, быстро развернулся к спасителю, который держал его запястье как-то уж слишком высоко. по инерции кай впечатался личиком в тёмно - синюю толстовку, которая приятно издавала аромат сладкого парфюма, но парень вновь не успел опомниться, как сзади послышались женские, дико режущие слух, визги.
– чхве ёнджун, — казалось, будто бы все девушки разом ахнули. – да ещё и на первом уроке, вот так новость!
учитель сделав удивлённое выражение лица, окинул прогульщика каким-то более осужденным взглядом и хотел было посадить ёнджуна на своё место, но тот крепко схватив кая за руку, молча вышел из класса.
– мы... я-я... — кай пытался выдать из своих уст хоть какие-то отвлекающие фразы, но всё, что получалось сказать было отрывистыми, непонятными фразами.
хюнин вовсе не понимая куда его насильно тащат, просто продолжал быстрым шагом идти следом, уже запинаясь о совственные ноги.
пройдя два этажа вверх по лестнице, ёнджун наконец остановился, ослабив хватку длинных пальцев на тонком запястье хюнина.
– новенький, да? — чхве обернулся неприлично рассматривая кая с ног до головы, игриво наклонив голову в бок, парень начал подходить ближе, тем самым принуждая его пятиться назад. – что привело тебя в эту школу?
– я.. мой отец! — кай нелепо начал пытаться объяснить, но внезапное чувсво смущения, которое отразилось на нём, как густой румянец прямо на носике, накрыло хюнина с головой. – да... мой отец.. он...
в один момент ёнджун сумел подойти к каю совсем близко, и всматриваясь в какие-то даже лисья глаза, он несильно ударил рукой рядом с головой хюнина, но даже от этого незначительного действия кай вздрогнул, прервав свою реплику.
– он что?
кай нервно моргая опустил голову вниз, понимая, что не в силах выдавить и слова: ему по-настоящему страшно.
ёнджун указательным пальцем свободной руки поднял личико хюнина за подбородок, вновь всматриваясь в бездонные, испуганные глаза.
– красивый. — чхве продолжал с рвением рассматривать черты кая, совсем не замечая того, что тот стоял со сбитым дыханием, явно очень удивившись всего одному слову.
хюнин и правда очень красивый: белоснежная кожа без единого, даже малого недостатка; взъерошенные черные, как уголь, волосы; белая шелковая рубашка с одной расстёгнутой пуговицей, из-за которой отчётливо видно выпирающие ключицы; тонкие, аккуратные губы; вздёрнутый, крохотный носик, который от смущения стал ещё пуще приобретать каралловый оттенок, и конечно же, тёмные, почти чёрные глаза, в которых отражался некий страх, но уже не настолько сильно.
– мой отец... — начал кай, – он приехал в корею из-за работы и... — увидев как глаза ёнджуна внимательно наблюдают за его губами, хюнин совсем не специально прикусил нижнюю губу, снова сбившись с мысли. – я.. я учил корейский язык с раннего детства... и.. тут вкусная еда!
– невероятно.
– я сначала тоже удивился, мол, корейская еда, что в ней удивительного, а.. а потом я попробовал удон с курицей! и...
чхве резко перебил, проводя большим пальцем по губам парня. – ты абсолютно очаровательный.
глаза кая рефлекторно расширились, и он вовсе окаменел гуще краснея, ещё бы чуть-чуть и хюнин сумел бы провалиться сквозь землю, или в его случае, сквозь три этажа огромной сеульской школы.
звонок прозвенел настолько неожиданно, что кай снова вздрогнул, на этот раз чуть подпрыгивая с места. ёнджун нехотя отстранился и даже не обернувшись в след, просто ушёл, оставляя хюнина в полном одиночестве. к счастью, кай быстро смог найти нужный кабинет, и на самой последней парте красовался его рюкзак, который он удачно выронил когда чхве насильно повёл его за собой.
ёнджун таинственным образом исчез, больше не появлявшись ни на одном занятии, и к концу дня кай был уже наслышан о том, что парень неистовый прогульщик.
╰☆╮
все довольно нудные по истине уроки закончились, кай медленно направлялся домой и его голову всё никак не покидали мысли и собственно вопросы о ёнджуне. парень, как и любой здравомыслящий человек, находил действия чхве довольно странными, хюнин не понимал откуда у заядлого плохиша, с которым вовсе никто не хочет иметь дело, такой интерес к каю, он ведь ничем не примечательный; скромный парень с посредственными оценками и проблемами в общении.
придя домой, кай обнаружил несколько пустых бутылок соджу, которые валялись по периметру всей кухни, тяжело вздохнув, хюнин поплелся в свою комнату, попутно кидая рюкзак у порога.
отец кая не являлся неким бизнесменом, что приехал в столицу южной кореи по работе: он был вынужден покинуть гавайи, так как мать хюнина ушла к другому мужчине, разбив тем самым железное сердце его отца. мужчина знатно выпивал, от чего кай, смотря на пагубное состояние единственного родного человека понимал, что не в силах что-то сделать, так как знал - его отец нерушимый во всём, поэтому всё, что оставалось делать, это наблюдать как он чуть ли не каждый день приходит с новыми бутылками наполненными алкоголем.
кай переодевшись плюхнулся на кровать, неосознанно начиная всхлипывать, и спустя пару долгих часов хюнин наконец с головой очутился в царстве морфея. парню невероятно давно, наверное, с переезда в корею не снились какие-либо сны, но, видимо, тот день стал исключением. прикосновение руки ёнджуна отпечаталось в памяти, от чего всю ночь кай находился под ним, ощущая вульгарные ласки каждой клеточкой собственного тела. никогда не ощущая подобное, хюнин, видимо, вошёл в кураж от такой весьма необычной фазы быстрого сна, выгнув спину он негромко простонал уже во всю ёрзая ногами по небрежно застеленной простыни. в какой-то момент кай начал издавать неприличные звуки громче и эрекция не заставила себя долго ждать. последний стон выдался ну очень громким, и парень вздрогнув, резко проснулся подпрыгивая с кровати, обнаружив проблему в виде тянущего, приятного ощущения внизу живота. каю стало стыдно и жутко приятно в одно и то же время, и он вновь улёгся на кровать, густо заливаясь краской.
╰☆╮
на следующий день, к опасениям кая, ёнджун вновь появился в школе, тем самым очень удивляя всех учителей, да и учеников не меньше. хюнин, сидя на самой последней парте в конце класса, просто тихо надеялся на то, что он его не заметит, но тот, как на зло сел прямо напротив, за соседнюю парту.
в течение урока кай никак не мог забыть о своём постыдном сне, который он, черт возьми, так жаждал увидеть в реальности. с самого начала хюнин чувствовал на себе прожигающий взгляд ёнджуна, а он то и делал, что нагло пялился на бедного мальчишку, который в свою очередь даже боялся повернуться в сторону чхве.
╰☆╮
собравшись домой, кай быстрым шагом направился к школьному выходу, по дороге оборачиваясь дабы ни на кого не наткнуться. рядом с центральными школьными воротами тусовались какие-то парни, которые, если честно, вообще не внушали и капельки доверия, от слова совсем. хюнин испуганно сглотнул и вот, у него кажется получилось пройти и остаться незамеченным, они уже позади...
– слышишь, смазливый, не хочешь прокатиться?
огромный ком встал посреди тонкого горла кая, и он не останавливаясь, но жутко боясь последствий ускорил шаг. один из стоящих там парней быстро нагнал хюнина, и хватая за аккуратный ворот белоснежной рубашки, развернул к себе лицом приставляя громадный кулак к его лицу.
кай крепко зажмурился ожидая удара, но его не последовало, что на мгновение удивило, и внезапно, где-то из-за спины обидчика послышался знакомый бархатный голос с нотками грубости.
– он тебе не дешёвая проститутка, — ёнджун толкнул задиру, другой рукой заводя кая к себе за спину. – и если ещё раз я увижу тебя, или же твоих дружков рядом с ним, прекрасно знаешь что будет, а сейчас - проваливай.
ёнджун снова взял кая за руку, ведя его в сторону местного школьного парка. хюнин обернулся, наблюдая как компания тех парней направляется в противоположную сторону, страх начал медленно отступать с осознанием того, что рядом ёнджун и он не позволит кому-либо даже пальцем тронуть кая.
╰☆╮
ёнджун усадил кая на ближайшую лавочку поправляя его воротник. – такой хрупкий принц будет вечно попадать в неприятности.
– ты... — скромно начал кай, – можешь провести меня до моего дома? — вновь смутившись, хюнин тут же пожалел о сказанном, но чхве тут же вскочил с лавочки протягивая ему руку.
всю дорогу между двумя парнями царила неловкая тишина, ёнджун не сводил глаз с кая, который так неуверенно, по-детски смущённо шагал, но иногда даже позволяя себе взглянуть на высокого чхве, который шёл сзади. придя к нужному дому, кай судорожно думал о том, как он мог отблагодарить ёнджуна за столь великодушный поступок, всё ещё вспоминая своё сновидение.
– где твои родители? — ёнджун остановился, разглядывая окна крохотного домика кая. – света совсем нет.
хюнин испугался, вовсе не зная что сказать в своё оправдание. – отец наверное ещё на работе... хочешь чай? — точно, у кая ведь есть целая коллекция разных чаёв. – у меня где-то завалялся очень вкусный гавайский чай... тебе понравится!
не дождавшись ответа, кай потянул ёнджуна за край толстовки, тут же открывая дверь.
ёнджуну абсолютно не нужен был чай от кая - ёнджуну был нужен кай.
╰☆╮
кай прижат к стене у самого порога собственного дома, и всё, что он сумел разглядеть в кромешной темноте - это сверкающие глаза ёнджуна. на весь дом раздался противный треск разбившейся поблизости картины, которая висела слева от хюнина, и уже через секунду на деревянном полу красовались многочисленные осколки. стены дома были словно из картона, а грубый толчок ёнджуна спровоцировал и без того хрупкую, никчемную картину.
широкая ладонь чхве остановилась на горле кая, специально слегка закрывая доступ кислорода, от чего кай слегка закатил глаза от наказывающего его с головой предвкушения ласк. хюнин не хотел и не мог признавать, но факт того, что с ним обращаются так грубо и небрежно, словно с вещью, очень возбуждал его, заставляя ноги подкашиваться всё сильнее.
– я буду единственным, кто может обижать тебя.
после этих снов, парень впился в чужую бархатную шею словно ненасытный вампир, оставляя кровавую отметину, которая сразу же стала синеватой. так как белоснежная кожа кая была очень чувствительной, от каждого, даже не значительного, но настойчивого поцелуя кожа на шее хюнина краснела, покрываясь фиолетовыми пятнышками, которые походили на синяки. кай впервые чувствовал что-то подобное, поэтому каждое касание ёнджуна он ощущал как мощнейший разряд током, от которого внизу живота завязывался тугой узел. когда губы ёнджуна коснулись нижней губы кая, тот нетерпеливо промычал, осознавая, что сейчас будет украден его первый, долгожданный поцелуй. ёнджун изо всех сил старался не разорвать бедного кая, который разгоряченно стонал в губы чхве, вертясь в его сильных руках. парень пытался быть предельно нежным, но когда из уст кая вырвался сдержанный стон, за которым последовала мольба полу-шепотом о том, чтобы ёнджун сейчас сделал всё, что только пожелает, мысли мгновенно улетучились, и на место пришли животные инстинкты, из-за которых чхве уже просто не в силах терпеть повалил хрупкого хюнина на пол прямо возле чертового порога, врываясь в его девственный ротик самым грязным и неприличным поцелуем. когда кай почувствовал чужие горячие руки у основания своей рубашки, его глаза расширились и он вновь промычал. совершенно не умея как-либо целоваться, хюнину оставалось бесстыдно выгибаться под ёнджуном, сжимая его толстовку, тем самым наклоняя его ближе к себе, хотя казалось, что о пущей близости невозможно и мечтать. парни чуть ли не растворялись в друг друге, и этом поцелуе в целом. вся шея и ключицы кая были безобразно искусаны, ёнджун уже больше походил на голодного оборотня, который пытался разорвать свою жертву на мелкие кусочки. чхве будто бы пытался поймать губами каждый внезапный стон, что издавал кай, и это не могло не разжечь огонёк в его глазах ещё пуще прежнего. ёнджун отстранился совсем далеко, наблюдая как хюнин содрогается от каждой его ласки. парень схватил кая за галстук, грубо подняв его на себя, вновь перекрыл пути дыхания. кай в эйфории безумно желал ёнджуна, поэтому положив ладонь на руку чхве, который сжимая его галстук держал хюнина в поднятом положении, он пытался первый воссоединить нарушенную близость. получив мокрый поцелуй, кай упал на пол пытаясь наладить уже совсем сбившиеся дыхание. грудная клетка хюнина беспорядочно содрогалась, а на губах из крошечных ранок сочилась кровь.
╰☆╮
– кай не придёт, кажется, он заболел. — сказал ёнджун учителю, попутно вспоминая то, как сонный кай капризно прижавшись к чхве скулил о том, что ни под каким предлогом не пойдет сегодня в школу.
ещё бы, ведь всё хрупкое тело кая в синяках и царапинах от острых резцов ёнджуна, которые ещё не в скором времени смогут пройти.