Белый кот старейшины Цунчжэ (聪哲长老的白猫)

Глава 14. На кого вы нас оставляете, Учитель?! (Мяу?!)

Спустя некоторое время Цин Юйдунь понял, что, поскольку он сдерживал свою ци, он бы действительно быстро продрог, если бы не меховая накидка Дракона. Они летели так быстро, как могли, — Хао Лэй не щадил его, словно бы демонстрируя всю свою силу, на которую был способен. Хуа Сюй тоже не отставала от них — хоть она и не шла по пути меча, она все-таки была культиватором Поздней стадии зарождения души — выше, чем Хао Лэй.

Впрочем, Цин Юйдуню было все равно: он погрузился в глубокую медитацию, гоняя ци по своим меридианам. С каждым прогоном он чувствовал все больший холод в конечностях и все больший жар в своем даньтяне. Это странное чувство приносило дискомфорт, от которого он еле заметно хмурился: было странно осознавать себя вновь слабым и неспособным даже на полноценное поглощение ци из окружающего мира. Ему нужны были пилюли и долгая глубокая медитация в его духовной пещере.

Глядя на красивое лицо мужчины, сидящего с закрытыми глазами на его мече, Хао Лэй не мог не кривиться: ему претило это задание, раздражала забота главы клана Дракона о старейшине Цунчжэ, бесило беспокойство, с которым Хуа Сюй посматривала на них, словно опасалась, что он сбросит Цин Юйдуня с меча. Да, он не любил этого льдышку, но они принадлежали одной секте! И он пообещал главе И, что доставит его в целости и сохранности. Пренебрежение, которое ему чудилось в обращении равнодушного старейшины Цунчжэ, выбешивало его больше всего: он был будто уже среди небожителей, и эта его недосягаемость, его талант, его постное лицо — все это вызывало в сердце Хао Лэя и зависть, и восхищение. Он бы не признался даже себе самому, что попросту завидовал, тогда как все остальные это отчетливо видели.

— Тайшань! — сказал он, и его голос разнесся по округе, когда впереди показались родные пики.

Цин Юйдунь тут же распахнул глаза, глядя на приближающиеся горы. Никому, кроме старейшин и старших учеников со специальными пропусками, не разрешалось летать над пиками — во избежание казусов и аварий. Однако Хао Лэй был старейшиной, поэтому ему не надо было снижаться у широких ворот, охранявшихся двумя внешними учениками. Он пронесся прямо к пику Хаоюй, залетая в охраняемое пространство секты. Ученики поднимали головы, сквозь сияющее солнце глядя на двух на мече, и закричали:

— Старейшина Хэхуа вернулся! Старейшина Яопин вернулась! А кто это с ними? Кто это в красном?