Белый кот старейшины Цунчжэ (聪哲长老的白猫)

Глава 43. Великий план этого несравненного лао-цзы, пункт №2

Цин Юйдунь вместе с другими пробирался через толпу. Как для одной из Великих сект, для секты Юньхэ была зарезервирована целая ложа, и старейшины медленно направлялись туда. Арена Линьцзи казалась по размеру ничуть не меньше самого Хэфэя — здесь собиралось столько заклинателей, что без магического вмешательства площадка не смогла бы вместить всех желающих. На платформе было три главные арены: большие круглые площадки, огражденные магическими защитными барьерами и окруженные высокими трибунами. Вокруг них разместилось великое множество шатров и торговых лавок, напоминая палаточный городок.

Высоко в небе, невидимая для жителей Хэфэя, зависла гигантская таблица, на которой будут отмечаться самые выдающиеся заклинатели. Сейчас на ней отображался список самых влиятельных заклинателей столетия, сделанный гильдией Лунъюэ. Раз в три года эта Гильдия судила Конференцию, а по итогам публиковала свои знаменитые списки, в которых мечтал оказаться каждый (кроме Цин Юйдуня, разве что). Были списки вроде самого сильного мечника, куда попасть можно было только по способностям и признанию, но были и другие — «Самый красивый заклинатель», «Самая прекрасная заклинательница» и тому подобное — за претендентов в них можно было проголосовать в шатре Гильдии. Вокруг огромного черного шатра толпилось множество культиваторов (хитрая Гильдия продавала не только свитки, но и интересные «сувениры» — картины прекрасных культиваторов).

— Учитель, глядите! — окликнул его А-Цю, тыкая в шатер Лунъюэ.

Цин Юйдунь оглянулся и нахмурился: со стены шатра на него взирал он сам — строгое лицо, сжатые губы, ледяной взгляд, сходство было процентов восемьдесят.

— Совсем не похож, — поджал губы Чэнь Канлун, который все еще шел рядом с ним. Он перевел взгляд на оригинал перед ним и улыбнулся — холода во взгляде у портрета явно не хватало. Цин Юйдунь незаинтересованно отвернулся от шатра.

Хоу Пэн ткнул А-Цю локтем, указывая подбородком вверх: «Гляди», — одними губами сказал он, выпучивая глаза.

А-Цю поднял взгляд на таблицу: на первом месте сильнейших заклинателей мира все еще красовался его дядя. Гордое желтое имя «Чэнь Канлун» сияло в лучах солнца. Под ним виднелось имя главы монастыря Шаолинь. Это тоже никого не удивляло — буддийские монахи хранили множество секретов, а их лидер был великим четырехсотлетним монахом. На третьем месте был глава секты Юньхэ — И Чэнь. Хотя уже много лет он не сражался и не приезжал на Конференцию, он все еще считался одним из сильнейших. В этом списке не было заклинателей, которые ушли в закрытое совершенствование или пропали с континента, только те, что всегда были на виду. Хотя у Гильдии Лунъюэ и были длинные руки, она не могла обновить свои данные насчет тех, кого не видели больше тридцати лет, поэтому в списке не было ни старейшин клана Дракона, долгожителей мира культивирования, ни, к примеру, Учителя Цин Юйдуня. На четвертом месте был Мао Сун, глава клана Кролика, он находился на ранней стадии Формирования души и в целом был довольно известной личностью. На пятом месте еще месяц назад красовался глава секты Линьцзи, тем самым замыкая пятерку сильнейших, но теперь его имя соседствовало с одним очень известным заклинателем с ледяным взглядом.