Белый кот старейшины Цунчжэ (聪哲长老的白猫)

Глава 42. Великий план этого несравненного лао-цзы, пункт №1

Пока секта Юньхэ строем, как примерные заклинатели, направлялась к арене Линьцзи, названной так по имени секты, которая была хозяйкой на Конференции, один белый кот, зевая, вылез из мешка в комнате учеников. Вспыхнул белый свет, и на его месте появился молодой человек в черном, который вытянул руки вверх, потягиваясь, как настоящий кошак.

Его серебристые волосы были всклокочены, не хуже, чем у Хоу Пэна каждое утро, одежда была помята, словно шерсть, а лицо выражало сильнейшее недовольство.

— И почему эти Конференции начинаются так рано? — пробурчал он себе под нос, рыская по комнате в поисках таза для умывания.

Умывшись и расчесав волосы гребнем А-Цю (без всякого зазрения совести), Мао-Мао собрал волосы в высокий хвост, оставив несколько неряшливых прядей вокруг лица. Покрутившись перед бронзовым зеркалом, кот остался доволен зрелищем. Одним взмахом руки он разгладил одежду на себе, направляя ци. Затем он наклонился за мешком А-Цю и принялся рыться в нем. Только прошлой ночью, увидев, как ученики дерутся во дворе, он осознал, что ему нужен меч. Брать из поместья Юньхэ было рискованно — все-таки на каждом из них был выгравирован маленький журавль, да и деревянный тренировочный меч был слишком... этот лао-цзы не мог появиться во всей красе, весь такой прекрасный и несравненный — и с деревянным мечом, как будто он какой-нибудь внешний мелкий ученик. Нет уж, деревянный меч совершенно не подходил его образу. Взять меч А-Цю тоже было нельзя — во-первых, тот унес его с собой (невелика задача); во-вторых, Цзисюань хорошо был с ним знаком.

Оставалось только украсть: либо духовные камни, либо духовный меч. Украсть меч было проблематичнее, а вот духовные камни... К счастью, сегодня вся делегация Юньхэ была вместе, и этот глупый ученик забыл свой кошелек (вернее, это мальчишка думал, что забыл, а на самом деле, это был продуманный шаг со стороны хитрого кота).

— Нашел! — непонятно кому объявил Мао-Мао, извлекая кошель и подбрасывая его на ладони. Там было порядочно — А-Цю все еще носил при себе все деньги, выданные И Чэнем Цзисюаню и переданные А-Цю на хранение. Не испытывая никаких мук совести, кот прикарманил это все, пряча за пазуху. После этого осторожно выглянул из комнаты: хотя в резиденции остались только слуги, не хотелось бы, чтобы этого лао-цзы посчитали за ничтожного вора.

Убедившись, что никого нет, он ловко забрался на крышу и перепрыгнул на ограждающую стену поместья. Мелькнула черная тень — и кот уже оказался на улице. В Хэфэе никого нельзя было удивить цингуном — даже торговка лепешками в переулке не вздрогнула, когда он спрыгнул на землю перед ней.