Белый кот старейшины Цунчжэ (聪哲长老的白猫)

Глава 128. Этому лао-цзы снова захотелось умереть

Вспышка света ударила в глаза Юй Ху, а затем он закашлялся. Вместе с воздухом вернулась и боль, пронзающая его грудную клетку и все остальное тело. Он дернулся, не понимая, где находится и куда делся Цзисюань. Затем он с трудом открыл единственный здоровый глаз и увидел над собой прекрасное лицо.

— Цзи... сюань... — еле слышно прошелестел он, пытаясь поднять руку. Он лежал на коленях у Цин Юйдуня, который сидел с закрытыми глазами.

Ни один мускул не дернулся на лице Нефритового императора.

— Он очнулся! — вдруг крикнул кто-то. — А-Цю, звони! Звони скорее!

Этот голос был ему незнаком. Проморгавшись, Юй Ху повернул голову, совершенно не понимая, что происходит. Вокруг него были люди — множество людей. Горели огни факелов, а небо уже потемнело. Он выгнулся, падая с колен Цин Юйдуня на землю, и кто-то тут же крикнул:

— Не двигайся! Печать испортишь! — резкий оклик заставил Тигра замереть без движения на животе. Он понятия не имел, что за печать, но если это могло помешать Цин Юйдуню, он готов был лежать без движения вечно.

Вслед за этим он услышал звон. Отчетливый и неземной, он разнесся по всему полю боя. Юй Ху чуть повернул голову и увидел стоящего рядом с ним А-Цю. Его глаза покраснели от слез и опухли, красивый халат превратился в лохмотья, и он со всей силы тряс Нефритовым колокольчиком.

— Почему так шумно... — выдохнул Юй Ху. Возвращаться к жизни оказалось не очень приятно.

Затем Тигр повернул голову на Цин Юйдуня. Звон как будто ничего не изменил — тот все еще сидел с закрытыми глазами, как застывшая прекрасная статуя.

— Что случилось внизу? — прямо перед ним за пределами печати кто-то присел. Знакомый голос тревожно взывал к нему, а глаза впились в лицо Тигра. — Юй Ху, что случилось внизу? — повторил человек вопрос, когда Юй Ху не ответил.

— Глава И... — наконец выдохнул он. Ему было очень больно. Да, его душа вернулась обратно, но все его раны остались неизменными. — Цзисюань... Учитель... Обмен... Яньло... Сто лет... — сбивчиво выдавил он, пока память урывками возвращалась к нему. В его горле встал комок, а из глазниц брызнули слезы. — Цзисюань...

— Юй Ху, сосредоточься, — мягко, но решительно оборвал его И Чэнь.

— Он не просыпается! — в голосе А-Цю скользнула паника, а глаза снова наполнились влагой. — Шие, он не просыпается!