Белый кот старейшины Цунчжэ (聪哲长老的白猫)

Глава 34. Твой Учитель всегда так жесток с тобой?

Кот следовал за Цин Юйдунем и даже почти смог его догнать. Но не потому, что его навыки цингуна внезапно достигли уровня хозяина, а потому что тот был непривычно задумчив.

Мао-Мао самому было что обдумать. Только что этот странный монах со знакомой ему ци, но которого он в глаза никогда не видел, с легкостью обнаружил его, хотя Цин Юйдунь даже не заметил. И эта история про души хунь... Что случилось с душами его хозяина? Мао-Мао неожиданно понял, что ничего не знает о человеке, за которым решил следовать.

Он резко замер, прячась за изгибом крыши, потому что Цин Юйдунь остановился, застыв на месте и поднимая глаза в небо. Его вид был на редкость одиноким. Обычно вокруг Цин Юйдуня была ледяная аура, столь подходившая ему, но сейчас, в свете луны его фигура в светлых одеждах казалась не холодной, а... хрупкой. Как будто стоило сжать эту тонкую талию, и он сломается. Как будто его внутренний стержень, который восхищал всех окружающих, на самом деле был сделан не из стали, а изо льда — опасного, холодного, обжигающего, но хрупкого.

Цин Юйдунь подпрыгнул, снова пускаясь в путь. Вскоре он приземлился перед постоялым двором и зашел внутрь. Кот замер на краю крыши, наблюдая, как его фигура исчезает в здании.

Монах сказал, что Цзисюаню понадобится помощь в прохождении восьми страданий. Если Цзисюань пойдет этим путем, кто будет помогать ему? Этот мужлан с хмурым взглядом? Глупый А-Цю? Кот раздраженно дернул хвостами. Ну уж нет, этот лао-цзы не позволит!

Кот прошел по карнизу, ища окно ученика хозяина, и, найдя его, обнаружил, что в комнате все уже легли спать. Он прошмыгнул в свой мешок и свернулся там клубочком, закрывая глаза. Но хотя вид его был мирным, в голове у него бродили совсем не безобидные мысли. Вроде того, что можно заставить Цзисюаня испытать все восемь страданий, если запереть его в каком-то месте...

***

— Боевая стойка, — скомандовал спокойный ровный голос. — Выпад, подсечка, выпад.

Ученики, стоящие в несколько рядов в просторном дворе гостиницы, застонали про себя. Это был уже, наверное, сотый повтор упражнения с мечом. Начинало печь солнце, и с учеников, стоящих в стойке, градом катился пот. Тем не менее, ни один не смел жаловаться — черные глаза Цин Юйдуня остро наблюдали за ними. Сам старейшина Цунчжэ сидел в кресле, глядя на учеников. Рядом с ним, скрестив руки на груди, застыл темной скалой Дай Юнь. Хао Лэй с нечитаемым выражением лица сидел в соседнем кресле. Он пил чай, хмуро глядя на собственных учеников, которые под палящим солнцем посылали ему умоляющие взгляды. Но старейшина Хэхуа был здесь бессилен: если Цин Юйдунь хотел провести групповую тренировку, как он мог «отмазать» своих учеников? Однако он думал, что это будет что-то уникальное, что-то полезное — из секретных техник пика Цунчжэ, но вместо этого уже целый шичэнь ученики повторяли одни базовые упражнения за другими — без перерыва на отдых и без возможности вливать в мечи свою ци.