Белый кот старейшины Цунчжэ (聪哲长老的白猫)

Глава 37. Матушка Чэнь шиди грозная женщина!

Вторая госпожа клана Дракона, сестра главы Чэнь Канлуна и небезызвестная мать Чэнь Цзяолуна, скрестила руки на груди, глядя на своего сына.

Хоу Пэн и Мин Дань многое слышали о ней, но впервые получили возможность рассмотреть грозную Вторую госпожу. Чэнь Сяньюй была старшей сестрой Чэнь Канлуна и наравне с ним — одной из самых почтенных старейшин среди Двенадцати кланов — ей было более пятисот лет. Ее уровень сил был никому не известен, поскольку она почти никогда не участвовала в боях, оставаясь на горе. Однако пугала она не тем, что была такой долгоживущей, а своей тяжелой рукой. Поговаривали, что даже глава клана Дракона, сильнейший мечник мира заклинателей, опасался своей сестры. Говорили, что у нее ужасно взбалмошный характер, она упряма, горда и порой неуравновешенна. Говорили, что она могла одним взмахом руки убить заклинателя, который ей не понравится. Говорили, что она годами не покидала клан и вела все его дела и что истинным главой клана Дракона была она. Говорили, что за всю жизнь она ни разу не получила в руки силу Небес. Говорили, что Великий Владыка отверг ее в детстве. Говорили, что ее муж никогда не покидал горы Дракона и что никто не видел его уже много лет. Она была известнейшей тираншей не только в клане Дракона, но и далеко за его пределами. Про нее ходило столько слухов, и большая часть из них была на грани фантастики. Хоу Пэн, Мин Дань и другие ученики секты Юньхэ хорошо знали про эти слухи, поэтому, когда Чэнь Цю присоединился к секте, все единогласно решили, что он сбежал от своей жесткой матери.

По тому, как дрожал Чэнь Цю под ее взглядом, ученики подумали, что эти слухи не лишены правдивости. Сами же они украдкой рассматривали женщину — было совершенно не сказать, что ей половина тысячелетия: у нее была изящная тонкая фигура, окутанная длинным ханьфу с золотой вышивкой на рукавах, ее волосы кое-где подернулись сединой и были заплетены в многочисленные косички, уложенные в несколько больших кос. Часть свободных прядей окаймляла ее острое лицо — сурово нахмуренные брови, тонкие губы, довольно жесткие, даже упрямые черты красивого лица и черные глаза, в которых отражались всполохи света, — а может быть, это был отблеск фонариков. Мин Дань молча заключил, что мать и сын довольно похожи, хотя лицом А-Цю больше напоминает дядю.

— Госпожа Чэнь, — спохватился Мин Дань первым, складывая руки перед собой и отвешивая поклон. Хоу Пэн выпрямился и тоже поприветствовал Вторую госпожу.