Белый кот старейшины Цунчжэ (聪哲长老的白猫)

Глава 111. Прощай, Учитель

Цин Юйдунь лежал на кровати, пустым взглядом уставившись в потолок. Все его тело болело, но медленно и верно восстанавливалось, как у всякого заклинателя. Раньше, чтобы оправиться от подобных ран, ему бы потребовалась пара дней, но теперь, всего за ночь он чувствовал себя гораздо лучше. Это и есть пресловутая сила культиватора Преобразования души? Несмотря на то, что он перекачал вчера все свои силы в Юй Ху, он все равно быстро приходил в норму.

Он поднял руку, глядя на посиневшие запястья, — у его ученика и впрямь больше силы, чем мозгов. Но почему-то эта мысль в его голове пронеслась и ускользнула, без злости и гнева.

Как будто... он совсем не чувствовал себя оскорбленным и разгневанным, как то приписывал ему Юй Ху. Вместо этого ледяной старейшина приложил руку к груди, слыша, как мерно и спокойно бьется его сердце.

Он чувствовал...

Покой? Нет, это что-то другое.

Вчера было больно — боль такая, которую он никогда не хотел испытывать. Но за болью пришла крошечная искра удовольствия, которая пронзила его разум и сердце, когда их духовные сознания слились. Это было так странно, что Цин Юйдунь на миг растерялся. К тому же он сам решил, что поддастся, — потому что Юй Ху совершенно обезумел и мог навредить своему совершенствованию, а он, как хороший Учитель, должен был направить его и помочь сохранить золотое ядро.

Да, в этом и дело. Только в этом и дело.

Что до незнакомых эмоций, которые трепетали в его душе, — рядом с мужчиной не было никого, кто бы объяснил ему, что это значит. Странно, но ему казалось, будто, несмотря на усталость, он еще никогда не чувствовал себя таким живым. Он мог различить легкую обиду, щепотку гнева, пронзительную боль, что-то теплое в глубине сердца и... беспокойство.

Он покосился на вторую часть кровати, которая уже была пуста. А затем сел, морщась от боли в искусанной шее. Интересно... когда вернется его несносный ученик?

***

Юй Ху обернулся котом сразу же, как выскочил из хижины. Используя ци, он пролетел несколько ли и только затем остановился, тяжело дыша. Он опустил голову, глядя на лапы, — шерсть почернела, будто он окунул их в грязь. Он попытался стряхнуть грязь, но ничего не вышло. Шерсть оставалась черной как смоль.

Юй Ху перестал обращать на это внимание. Он остановился на горном утесе, глядя вниз в пропасть. Завывал яростный холодный ветер, будто уже не осень, а снежная зима. Кот, кажущийся крошечным, дрожал на вершине скалы.