J hates H

53. Gravity

- Я надеюсь, ты понимаешь, что нахрен облажалась? - Джокер кричит. Он вообще-то редко так делает. Потому что спокойствие - это такая лакомая конфетка, которой можно подманить его девочку, как мошку на свет, а потом оторвать крылья, поджарить до хрустящей корочки, вырвать руки и ноги из суставов, вывернуть с хлюпающим звуком, заставить кровоточить и просить пощады. В этом весь кайф. Чтобы она не догадывалась. Чтобы ее наказание стало приятным сюрпризом.

Но в этот раз невозможно удержаться. У них был четкий план. Джокер думал о нем, смаковал и выверял много дней. Сколько точно, не скажет, но так долго, что закончились запасы бухла, пальцы стали желтыми от табака, все рубашки покрылись пятнами застаревшего пота и бурой сухой кровавой крошкой.

Харли все разрушила своей наманикюренной ручкой за каких-то жалких секунд тридцать. Открыла окно, высунулась с языком наружу, словно собака, болоночка мягкая, еще бы ей завыть, выронила все карты и планы из своих кривых ручонок. И вот тогда, именно в этот момент, когда он дал ей затрещину, но все же стерпел под пристальным взглядом собачьих глаз, все и пошло по пизде.

Они, конечно, остановились, собрали почти все. Все, кроме чертежей подвала. Исчезли. Провалились, будто сквозь землю. Харли получила по первое число, при всей честной компании, прикладом автомата прямо в зубы. Умылась, сука, кровью. Но Джокер сдержался, не бросил её прямо там, жевать раскрошившиеся передние зубы. Вместо этого кинул платок, чтобы прикрыла свое уродство.

Она просидела всю дорогу тихо. Скулить у них запрещено. Особенно тем, кто провинился перед папочкой. И Харли действительно затыкает свой большой рот, не хихикает, по-дурацки не шутит. Ведет себя так, словно это она обижена. Платок быстро пропитывается кровью. Харли сплевывает в стаканчик из-под кофе. Отвратное зрелище, Джокер предпочел бы, чтобы она сейчас выблевала свои легкие. Скрежещет зубами, отпускает пару колких комментариев по поводу ее новой улыбочки. На этом все. У них есть дела поважнее.

К счастью, Джокер хорошо помнит все планы и карты. В голове, понятное дело, шариков не хватает, но память штука избирательная. Не помнит, кто его мать, или как первый раз засадил бабе, но отлично помнит все то, что относится к шутке. В голове неоновыми линиями всплывают все ходы и лазы, все замки и ключи. Они заходят в хранилище в три сорок шесть. Выйти должны не позже пяти. Потому что в этот момент происходит смена охраны. С тридцатью им не справиться. А пятнадцать лоботрясов - самое то. По два на рыло.