В недоумении осматриваю табличку на входной двери и понимаю, что не ошиблась.
— Можете позвать Викторию Александровну?
— Милохину?
Киваю головой.
— Так она здесь больше не живет, — отвечает мне эта женщина.
— В смысле?
— Она продала нам эту квартиру, а сама уехала куда-то.
У меня сжимается сердце.
— А давно?
— Примерно месяц назад.
— А почему уехала, не знаете?
— Девочка, что тебе нужно? — уже со злостью спрашивают у меня.
Качая головой, делаю шаг назад.
— Нет, ничего. Извините, — выдавливаю из себя и ухожу.
На улице мерзкая погода. Мелкий дождь со снегом и ветер. В такую погоду только и хочется лежать под одеялом и пить горячий чай. Но сейчас я не вернусь домой. Хотя можно ли назвать моим домом то место?
Собравшись с мыслями, иду на кладбище, по пути купив ромашки.
* * *
Тишину нарушает лишь карканье ворон и порывы ветра, а в остальном здесь очень тихо, отчего становится жутко.
— Привет, Дань, — шепчу, присев на корточки у могилы.
Смотрю на фотографию Дани на гранитной плите и не сдерживаю слез. На фото, Даня, искренне улыбается и выглядит счастливым. Именно таким, я его и запомнила.
Мои слезы капают прямо на его могилу.
— Почему ты не со мной? — тихо шепчу, проводя рукой по плите.
Чувствую легкое прикосновение к своему плечу и резко поворачиваюсь, вздрагивая от этого. Никого нет. Черт возьми, мне становится как-то уж слишком страшно здесь.
— Я теперь потеряла возможность общаться с твоей мамой. Теперь я даже и не знаю, где она и как у нее дела.
Глупо разговаривать с могилой, но я все же делаю это.
— Я не знаю, что мне делать, — качаю головой. — Я в полной заднице.
