Контрудар пушечного мяса!

Глава 23: «На малой вершине»

Лин Сяо находился в ступоре.
Несколько моментов из жизни быстро промелькнули в его голове. Когда он поймал Лан Вэя, Мо Ци впала в панику, и кто-то послал ему письмо с просьбой передать Императору стихотворение. Взглянув на него, Лин Сяо скопировал первый символ каждой строки.
Этими символами были эти четыре слова .
Мо Ци хотела признаться в своих чувствах Императору, а также, чтобы Лин Сяо передал ему письмо, но как Лин Сяо мог быть настолько глуп, чтобы ей помочь? Он сжег его, однако он забыл про бумагу, на которой написал эти четыре символа, и случайно перепутал ее со списком в железном футляре...
Лин Сяо наконец-то это осознал, и его сердце погрузилось в хаос.
Эту бумагу уже видел Император ...
Он слегка поднял глаза, желая мельком увидеть выражение лица Императора, но обнаружил, что безмятежные и глубокие глаза Императора наблюдали за ним все это время.
Лин Сяо напрягся, затем быстро опустил взгляд и опустился на колени.
Только одна мысль осталась в его голове!
В конце концов, он, как евнух, мог иметь наглость «любить и хотеть» Императора.
Император отвел взгляд, медленно поднял чай со стола и выпил глоток: «Встань. Твое тело все еще не в порядке, поэтому не нужно быть слишком вежливым».
Лин Сяо встал, дрожа от страха. Император взглянул на второе место у стола и указал Лин Сяо: «Иди сюда, сядь».
Будучи пораженным его приказом, Лин Сяо с тревогой сказал: «Ваше... Ваше Величество... Вы - Хозяин».
Услышав его слова, Император бросил полный власти взгляд на Лин Сяо, который так его потряс, что Лин Сяо не мог ничего больше сказать. Без других альтернатив он мог только сесть рядом с Императором.
Рядом с ним Лин Сяо, выглядел утонченно в белой одежде, но его лицо было настолько напугано, что не было видно никаких следов румяности. Он был совершенно бледен, его губы были стиснуты в линию. Его поза была очень прямой из-за его нервозности, а руки на коленях слегка дрожали.
Император оценил это, напомнив себе, что этот маленький евнух обычно служил ему очень тщательно. Его сердце на мгновение начало странно стучать, а затем постепенно начало чувствовать нежность к нему.
«Мы не собирались обвинять или упрекать тебя. Тебе не нужно так нервничать. Помоги нам налить чаю». - Император взял пустую чашку в свою руку.
Лин Сяо был удивлен. Этот евнух «любил и хотел» Императора, но Император не обвинял и не упрекал его. Для этого была только одна возможная причина, Император также интересовался евнухом.
Думая об этом, Лин Сяо стал еще более нервным.
Один приказ, одно действие. Одной рукой он взял чайник, другой кончик чайника и медленно наклонился ближе к чашке Императора, с дрожью наливая чай, пока чашка не наполнится.
Император неожиданно протянул руку, чтобы схватить за руку Лин Сяо, в результате чего тот испуганно подпрыгнул.
«Ваше Величество...»
Император, чувствуя холод и дрожь в его руке, на мгновение посмотрел на Лин Сяо, затем успокаивающе погладил ее.
Лин Сяо с трудом проглотил слюну, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы помочь себе расслабиться.
Чувствуя, что Лин Сяо начал расслабляться, Император взял его руку и позвал: «Лин Сяо».
«Ваш слуга здесь». - Лин Сяо сдержал взгляд и навострил уши.
Император прислонился к стулу, и сказал: «Что касается списка по делу, то мы очень довольны».
Лин Сяо тихо выдохнул, затем с улыбкой встал и поклонился: «Хорошо, что Ваше Величество удовлетворено. Этот слуга не принес бесчестия в эту задачу ».
Видя это, взгляд Императора смягчился, он спросил: «Что ты хочешь в качестве награды?»
Не дожидаясь ответа Лин Сяо, он продолжил: «Хотя мы не любим гомосексуализм, но увидев, что ты сделал достойно свою задачу и был очень внимателен, мы исполним одно желание».
Лин Сяо, который уже успел расслабиться, снова напрягся. У него было плохое предчувствие.
С улыбкой в глазах он бросил взгляд на Лин Сяо и сказал: «Это желание может заставить Нас сделать тебя нашей Первой Супругой. Мы также можем сделать тебя нашим королем-консортом».
«......» - Сердце Лин Сяо ослабло, и он со «вздохом» упал на колени перед Императором.
Император поднял бровь, глядя на Лин Сяо.
Лин Сяо стоял на коленях на ледяном полу, его сердце безумно билось. Естественно, он не мог принять такую «награду», но ситуация была довольно хлопотной. Поскольку Император видел ту бумагу и уже без сомнения верил, что она описывает его мысли, то, если он скажет, что это было недоразумение, Император потеряет лицо. Если он скажет, что это правда, и Император когда-то узнает, что он соврал, его конец все равно будет несчастным.
Однако, по сравнению с такой возможностью в будущем, Лин Сяо решил сначала преодолеть кризис у себя на глазах.
С этими мыслями Лин Сяо собрал свое мужество и сказал со стиснутыми зубами: «Ваше Величество, пожалуйста, верните награду!»
Услышав, что он сказал, тепло в глазах Императора исчезло, и он безо всякого выражения уставился на Лин Сяо: «Дайте нам повод».
Лин Сяо сжал кулак и испытал удачу: «Вашему слуге больше нравится быть Стюардом-Евнухом».
Император поднял голову, когда услышал это. Его глаза пронзительно смотрели на Лин Сяо в течение долгого времени, как будто он хотел полностью понять его: «Вместо того чтобы быть Хозяином, ты хочешь остаться Слугой?»
Лин Сяо кивнул с поджатыми губами.
Лицо Императора стало холодным.
Лин Сяо поспешно склонил голову и сказал: «Потому что, таким образом, этот слуга может быть на стороне Вашего Величества каждый день».
Император на мгновение уставился на него. Лин Сяо намеренно опустил голову очень низко, так что Император не смог увидеть, было ли его выражение его лица подлинным или фальшивым: «Ваше Величество, если этот слуга станет одним из супругов в вашем гареме или вашем королем-консортом, тогда этот слуга не сможет всегда служить вам. Этот слуга также не сможет оставаться рядом с вами на весь день. Для этого слуги ... Это очень больно. Вместо того, чтобы становиться хозяином и ждать вас каждую ночь ... Каждую ночь, пока придет Император, этот слуга скорее останется слугой, способным служить Императору. Пока этот слуга может оставаться на стороне Вашего Величества, этот слуга будет совершенно доволен ».
Чтобы Император не смог получить от него никаких других намеков, он поклонился и держал голову очень низко. Преимущество этого состояло в том, что Император не смог бы сказать, были ли его слова подлинными или поддельными. Отрицательной стороной было то, что он также не может смотреть на выражение лица Императора.
В это время Лин Сяо был пассивным. Он ничего не мог знать, поэтому он ничего не мог сделать. Он только знал, что после его слов наступила тишина. Настолько тихо, что он мог слышать только «стук, стук, стук» своего сердца.
Внезапно кресло скрипнуло, и Император встал.
Лин Сяо уставился на его переднюю одежду из своего положения на коленях и быстро отошел в сторону, позволяя Императору встать.
«Если это то, чего ты хочешь, тогда мы дадим тебе это», - заявил Император, глядя на Лин Сяо.
Лин Сяо тихо с облегчением вздохнул в сердце, его голова опустилась, в благодарности.
Император ушел, и Лин Сяо плюхнулся на пол.
Наконец он полностью понял идиому, согласно которой суверен может сопровождать тигра.
Вскоре после этого Сяо Лизи вошел с Императорским указом.
Это были награждения Лин Сяо.
Помимо награждения Лин Сяо получил так же большое количество серебра, золота, драгоценных камней и шелковой ткани, Император даже разрешил ему носить повседневную одежду во Дворце. Он также даровал ему новый большой Дворец, используя для этого ту причину, что сгорел старый.
Возможность владеть большим Дворцом была привилегией только для Хозяинов.
Но на этот раз Император зашел так далеко, что наградил им Евнуха-Стюарта Лин Сяо. Не только это, а то, что этот Дворец находился очень близко к Императорскому дворцу Цинь, дворец Нин Суан.
Император очень любил Евнуха-Стюарда Лин Сяо, потому что, когда он был ранен, а его дом сожжен, он позволил Лин Сяо быть в своем Дворце. Даже если бы это была только его кушетка во дворце Цинь, люди все равно могли бы сказать, насколько большое значение ему придает Император. Вы должны знать, что даже трем Императорским наложницам гарема не была оказана такая честь.
Более того, на этот раз он даже прямо показал власть Лин Сяо как хозяина, давая жить в таком большом Дворце, и одеваться в простую одежду. Помимо того, что он был слугой по имени, кем еще он был?
Очевидно, что он поднялся до уровня хозяина.
Люди из Дворца теперь смотрели на Лин Сяо по-другому, и даже Сяо Лизи начал относиться к Лин Сяо еще более уважительно.
Со сложным чувством в сердце Лин Сяо принял этот императорский указ и награды, а Сяо Лизи быстро отдал честь и поздравил его.
У Лин Сяо рассеянно дернулись уголки рта.
Сяо Лизи отмахнулся от всех и вышел вперед, сказав: «Стюард, Император много думает о вас. Он только что сказал этому слуге каждый день доставлять вам миску отвара из ласточкиного гнезда, чтобы ваше тело быстрее выздоровело».
Лин Сяо безучастно смотрел, как Сяо Лизи хитро подходит к нему: «Стюард, сейчас ты ничем не отличаешься от хозяина».
«Как нагло!» - услышал это Лин Сяо его ругнул: «Свободный язык может вызвать много проблем, ты понимаешь?»
Сяо Лизи успокоился, больше не говоря ни слова, он поклонился, однако выражение его лица, показывало, что тот не был убежден.
Лин Сяо бросил на него взгляд и слегка улыбнулся: «Что? Все еще не уверен? Что еще ты хочешь услышать?»
Сяо Лизи поднял глаза, словно определяя, рассердится ли Лин Сяо, и сказал: «Стюард, хотя вы сказали, что слабый язык может вызвать много проблем, вы также знаете, что это особая честь, которую все хорошо осознают. Вы давно перестали быть просто Стюардом. Все смотрят на вас, как на хозяина, говорим мы об этом или нет, без разницы ».
Лин Сяо поднял бровь: «То, что ты сказал, кажется очень разумным».
Сяо Лизи нескромно склонил голову: «Меня учил Стюард».
Лин Сяо закатил глаза.
«Однако...» - Сяо Лизи неожиданно занялся этой темой, Лин Сяо посмотрел на него, в то время как он сказал с выражением беспокойства на лице: «Стюард, все три Императорских Высочества знают о награде, которую Император вручил вам».
Лин Сяо поднял бровь, когда Сяо Лизи продолжил: «Стюард, наши придворные действительно устраивают проводят сьезд наложницы мужчины. Император имеет особую склонность к вам в глазах трех Императорских наложниц. Поскольку у вас еще нет названия, вы должны быть осторожны ».
Лин Сяо был несколько взволнован, когда услышал, что тот сказал, его взгляд потемнел, когда он посмотрел на Сяо Лизи и сказал: «Сяо Лизи, ты думаешь, ты сможешь справится с этим вопросом?»
Вздрогнув, Сяо Лизи быстро опустился на колени перед Лин Сяо. Однако теперь Лин Сяо был растерян от беспокойства и не имел сил справиться с Сяо Лизи, поэтому он просто махнул головой и позволил ему уйти.
Он немного собрал свои вещи и сразу же покинул Императорский дворец Цинь.
Его одежда Стюарда была полностью сожжена, и у него не было ничего. В результате он мог носить только неформальную одежду, которой Император наградил его, и отправиться в свой новый Дворец.
Новый дворец был тихим, уединенным и элегантным. Там была даже цитра с флейтами и другими музыкальными инструментами, которые висели на стене. У окна был также стол с четырьмя сокровищами для письменности (чернильная кисть, чернильная палочка, бумага и чернильный камень). Далее была спальня.
Чувствуя глубокое беспокойство, Лин Сяо махнул рукой, чтобы другие люди ушли, и позволил себе упасть на кровать.
Он чувствовал, что теперь дело становится все более и более сложным.
Ему нужно было быстро убить Мо Ци, отомстить за себя, а затем уйти.
Он не мог быть евнухом всю оставшуюся жизнь, и особенно быть супругом-мужчиной, с которым Император будет кататься на простынях.
Лин Сяо перевернулся на кровати, глядя на евнухов и служанок, которые стояли за дверьми, прежде чем тихо вылез из окна.
Скрываясь, Лин Сяо прибыл в Императорский сад, где он успешно спрятал Лан Вэя раньше.
Он был лежал без сознания день и ночь, даже не зная что с Лан Вэем.
Однако, когда он прибыл, там не было никаких следов Лан Вэя.
Лин Сяо был озадачен, но даже осмотрев окрестности, он все равно не нашел Лан Вэя.
Он подумал, о том, что Император выглядел спокойно, ничто не указывало на то, что он нашел Лан Вэя.
Тогда, если бы Лан Вэй не в руках Императора, где же он?
Лин Сяо поджал губы. Лан Вэй пропал без вести в течении последних двух дней, но Дворец оставался таким же спокойным, как и прежде, никто не создавал проблем. Так что это означало, что вопрос о входе Лан Вэя во Дворец императора не никому не известен, значит его кто-то спас.
Что заставило Лин Сяо быть все время быть подозрительным, так это то, что было спокойно даже за пределами дворца. Поскольку единственный сын премьер-министра пропал без вести и не появлялся в течение двух дней, то должна быть какая-то суматоха, если не помощь премьер-министра, чтобы найти его.
Но эти два дня были очень спокойными.
Было только одно объяснение этой ситуации. Перед отъездом Лан Вэй сказал премьер-министру какую-то «причину», и заявил, что уйдет на некоторое время. Таким образом, премьер-министр не знал, что Лан Вэй пропал.
Только это ясно объяснило бы эти два дня спокойствия.
Однако во Дворце ему некому было помочь, никто не искал Лан Вея. И все же он исчез...
Кроме того, что он убежал, Лин Сяо не мог думать ни о чем другом.
Если бы он действительно сбежал сам, то, учитывая его слабое состояние, он мог вернуться только в одно место - Дом премьер-министра.
Лин Сяо почувствовал, что ему необходимо это подтвердить, и пошел к дворцу Чу Сю.
Когда он прибыл во дворец Чу Сю, он сразу же нашел Старейшину Лин.
Когда Старейшина Лин увидела Лин Сяо в его неформальной одежде, она была слегка ошеломлена, прежде чем склонила голову в знак приветствия. Откровенность, которая раньше была на ее лице, становилась немного более сдержанной.
Лин Сяо мгновение безучастно смотрел на нее с улыбкой. Это действительно было соблазном власти.
Раньше они высокомерно смотрели на него сверху вниз, но теперь, когда у него была сила, у них не было другого выбора, кроме как быть таким смиренным перед ним.
Лин Сяо слегка рассмеялся, глядя на Старейшину Лин, которой теперь была немного ниже его.
«Старейшина Лин, как вы себя чувствовали последние несколько дней?»
Старейшина Лин опустила взгляд: «Спасибо, Стюард Лин, за заботу, у этой слуги все хорошо».
«На самом деле причина, по которой я пришел, в том, что я услышал слух и хотел спросить об этом Старейшину Лин. Говорят, что сын премьер-министра, Лан Вэй, пропал?» - Лин Сяо пытливо спросил, слегка поглаживал свою перевязанную руку.
Услышав, это, тело Старейшины Лин озамерло на секунду, прежде чем быстро ответить: «Молодой мастер Лан Вэй все это время был в доме».
Лин Сяо подняла бровь на то, что она сказала: «Но некоторые говорили о том, как молодой мастер Лан Вэй хотел сбежать с Мо Ци...»
«Чепуха!» - Старейшина Лин, казалось, очень нервничала, прерывая его: «Конечно, это чепуха! Наш молодой мастер Лан Вэй невиновен, он сейчас дома. Просто он немного болен и потерял сознание, поэтому отдыхает в постели. Если Стюард Лин не верит мне, вы можете подтвердить это сами».
Лин Сяо поднял бровь. Лан Вэй действительно вернулся, но все еще был без сознания.
Возможно, потому, что тот был без сознания, премьер-министр еще не знал, что он замучил Лан Вэя, и это объясняет, почему он не пришел разбираться с Лин Сяо, и почему Старейшина Лин вела себя послушно, без ненависти и гнева.
Лин Сяо углубился в свои мысли, прежде чем спросить Старейшину Лин.
Но Старейшина Лин взяла на себя инициативу и сказала: «Стюард Лин, у этого слуги еще есть другие вопросы, о которых нужно позаботиться, поэтому я должна извинится. Есть еще много дел, которые эта слуга должна решить во Дворце Чу Сю.
С этими словами Старейшина Лин выскользнул и ушла. Её темп ходьбы был поспешным и быстрым, Лин Сяо насмешливо смотрел на нее сзади.
То, что он хотел подтвердить, он подтвердил, поэтому он не стал останавливать Старейшину Лин.
Лин Сяо подумал и развернулся, чтобы уйти. Ему нужно было спланировать, как обращаться с домом премьер-министра после того, как Лан Вэй проснется.
Но, когда он обернулся, Лин Сяо увидел довольно интересную сцену.
Мо Ци, одетую в несколько потертую розовую одежду, была избита группой горничных. Ее лицо было багровым, покрытым синяками, старыми и новыми. Ее тело было разбито и истощено, но ведущая горничная все еще злобно насмехалась над ней.
У Мо Ци было лицо, полное слез, она выглядел очень жалко, но никто ей не сочувствовал.
Лин Сяо был в восторге и не смог не сидеть у колонны коридора, наслаждаясь этой сценой. Увидев, как его врага Мо Ци избивают и оскорбляют его, он почувствовал себя очень освеженным.
Посмотрев на это некоторое время, Лин Сяо обнаружил, что число горничных, издевающихся над Мо Ци, неуклонно уменьшалось. Когда горничные ушли, он увидел одного человека, который остался во дворе.
С причесанными волосами, изящным макияжем и золотой шпилькой, это была Дворцовая женщина Хэ, это была - Хэ Баолин (Леди, которая могла утешить множество людей).