Хоби просыпается ближе к вечеру. Ощущение, будто он не одну несчастную пьянку пережил, а как минимум неделю не выходил из запоя. Стареет. А в голове лишь одна мысль:
Блять, хоть бы он не вспомнил.
Дрожащими руками Хосок берет телефон и проверяет сообщения.
Намджуни: Хорс, ты не видел кто меня так разукрасил?
ЧимЧим: если еще раз подкатишь ко мне со своей гейщиной, мы больше не братишки.
Мамочка Джин: еще одна такая попойка у меня на хате и я останусь бомжом
Ебучий гном: ты же помнишь про наш уговор?)) буду у тебя в 9, жди)
Блять.
Блятьблятьблять.
Нет, еще не поздно сказать Юнги, что все отменяется. Что он согласился на это тупо по пьяни. Что он не хочет портить дружбу всякой ерундой. Но тогда не избежать подъебов со стороны Мина, да и он остальным может лишнего спиздануть. И вообще, Хосок не мужик что ли, не переживет пары неловких поцелуев со своим другом?
Ровно в 9 Юнги появляется в дверях Хоби. И не один, а с внушительных размеров чемоданом. На вопросительный взгляд Чона он отвечает, что решил эти дни пожить у Хосока. Так будет эффективнее.
— Какого хуя, Юнги? — выпаливает Джей-Хоуп, — мы так не договаривались.
Юнги слушает вопли друга и с совершенно спокойным лицом поясняет:
— Так действительно будет лучше. Привыкнешь хоть немного жить с кем-то. И спать.
— В смысле спать? — глаза Хоби округляются, насколько это вообще возможно.
— Да господи, просто спать, ничего такого, — Шуга пытается успокоить уже знатно зассавшего Хосока. — Ну, помнишь, мы как-то тусили у Чима и нам пришлось спать в одной кровати? Так вот, ты храпел, ворочался как скотина и уебал мне с локтя, когда я случайно тебя приобнял. А я не хочу, чтобы ты разукрасил своего красавца синяками, так что возьму удары на себя, пока ты не привыкнешь делить с кем-то постель.
Кажется, Юнги удалось убедить Хосока в правильности происходящего, и уже вскоре хозяин маленькой квартирки наблюдал, как его шкаф заполнили чужие вещи, в ванной поселились вторая зубная щетка и десяток бутылочек с какими-то пахучими уходовыми штуками, а на большом раскладном диване песочного цвета разместилась коллекция плюшевых единорогов. А ведь это только начало...
Гном с мятной шевелюрой, переодевшись в пушистое кигуруми в виде радужного единорожка, с серьезным видом ревизорро принимается исследовать гардероб Хоупа, из-за чего младший еле сдерживает смех. Но, когда очередь доходит по полки с нижним бельем, смеется уже Мин. Хотя нет, не смеется. Издает звуки раненной чайки. Хорс окидывает взглядом свою горячо любимую коллекцию, так безжалостно разбросанную Шугой по полу. Вот розовые с феечками Винкс, подарок Джин-хена. Бело-сине-красные с медведем, что Давон привезла из России. С Человеком-пауком, потому что блин ну все же его обожают. Парочка цветастых, привезенных из отпуска на Гавайях. А вот самые любимые, с разноцветными капкейками и надписью «сладкий малыш», что на первое апреля подарили коллеги из кондитерской, где работает Хоуп.
— Хорс, если ты и дальше будешь носить это, то твоя надежда покинуть ряды престарелых девственников вымрет, как эти динозавры на твоих семейниках, — вздыхает Юнги, выбрасывая очередных «любимцев» друга.
Хосок язвит в ответ:
— И это мне говорит эталон сексуальности — ебучий гном в костюме единорога?
— Да перестань называть меня ебучим гномом, я всего на пару сантиметров ниже! — Мин обиженно надул губки и скрестил руки на груди, из-за чего вдруг показался Чону безумно милым, — и вообще, мне иногда надо отдыхать от образа ходячего секса, да и тем более я не хочу соблазнять тебя раньше времени.
После того, как Юнги раскритиковал еще и любимые чоновские свитера крупной вязки всех цветов радуги и мешковатые штаны, было решено завтра отправиться за «нормальной» одеждой для Хоби. Парень успел уже миллион раз пожалеть о том, что принял сомнительное предложение друга. И вообще, он обещал научить Хосока поцелуям и всяким романтичным штукам, а вместо этого выбросил половину его любимых вещей. Ебучий гном!
* * *
Когда дело дошло до совместного сна, все оказалось сложнее, чем эти двое предполагали. Чону и правда было максимально некомфортно находиться с кем-то в одной постели, а уж тем более с Мин Юнги. Который, к слову, после душа просто головокружительно пах чем-то с древесными и цитрусовыми нотками. Хосок около часа ворочался рядом с уже мирно сопящей тушкой Мина, но в итоге не выдержал и стал тормошить друга:
— Хеееен! Ну Хеееен, проснись!
— Блять, Хорс, я уже начинал видеть сны про единорожек, хуле ты меня будишь? — Юнги недовольно шипит и трет сонные глаза.
— Я уснуть не могу, — Хосок строит глазки кота из Шрека и добавляет: — спой мне колыбельную.
Шуга лишь тихо смеется:
— Чувак, ты в своем уме вообще, какую нахуй колыбельную?
— Да пофиг, хоть что-нибудь из своего мерзкого микстейпа зачитай, — Хоби снова умоляюще смотрит на Юнги, — ну пожааааалуйста.
— Ладно, я тебе сейчас исполню кое-что более мерзкое, — Мин хитро ухмыляется и начинает что-то тихонько зачитывать. А Хосок не по-детски охуевает, потому что это, блять, его собственная Daydream! Которую этот ебучий гном только что назвал более мерзкой чем его микстейп! Но, нужно отдать должное, исполняет Юнги ее более чем достойно.
— Если она такая мерзкая, то почему ты знаешь ее наизусть? — задает вполне логичный вопрос Чон, когда песня заканчивается.
— Ну, знаешь, всякое дерьмо обычно имеет свойство намертво застревать в голове, — Юнги в ответ язвит и получает за это локтем в бок. — Ладно-ладно, сдаюсь, если честно, то эта песня мне нравится.
Джей-Хоуп расплывается в довольной улыбке и тихонько на ухо признается Шуге:
— Если честно, то мне твоя Tony Montana просто крышу сносит. Только я тебе этого не говорил.
Мин улыбается во все тридцать два и приобнимает лежащего рядом парня за талию, пока тот, уже совсем сонный, укладывает голову ему на грудь. Юнги ловит себя на мысли, что карамельные волосы Хосока прекрасно смотрятся рядом с его мятными, а оливковая кожа красиво сочетается с фарфоровой.
Парни наконец-то погружаются в сон, но ближе к утру происходит то, о чем предупреждал Юнги: Хосок начинает что-то бормотать во сне, ворочаться, размахивать локтями и брыкаться. Юнги из-за этих телодвижений чуть не оказывается спихнутым на пол и, как ожидалось, несколько раз получает рукой по лицу. Мину ничего не остается, кроме как навалиться на младшего всей своей тушкой, чтобы тот меньше шевелился. Он ласково поглаживает друга по спутанным волосам, чешет за ушком, как котенка, и Хоби, наконец, успокаивается, сквозь сон крепче прижимая к себе Юнги.
