Заслуженное наказание. Истина. Часть II

Глава 1.3

― Скайлер, ― позвала бабушка, и я едва не зарычала ― ненавижу, когда меня называют полным именем. Но я только вздохнула, опустила тарелку в раковину и закрыла кран. Обернувшись, я вытерла руки о фартук и посмотрела выжидающе.

― Отправляйся в магазин, купи продукты. Холодильник пуст.

Я молча кивнула, затем снова включила кран и вымыла руки с мылом. Я чувствовала, как бабушка медленно приблизилась, явно не собираясь оставлять меня в покое.

― Скай, прошло три дня... ― произнесла она мне в спину. ― Когда ты начнешь говорить со мной?

Мое сердце застряло в горле и пропустило удар, от бабули веяло холодом.

Вот оно ― настало время, а я-то думала, сколько она продержится?..

Я зажмурилась, сосчитав до пяти, затем расслабила мышцы лица и обернулась.

― Прошлый раз мы отлично поговорили. Помнишь, на мне еще была смирительная рубашка. Ты не бойся, бабуль, со мной все хорошо. Я принимаю таблетки, так что не стану на тебя нападать. ― Бабушка не оценила моего искрометного юмора, а я похолодела, ведь слова, необдуманно сорвавшиеся с моего языка, принадлежали Эшли. Год назад, выйдя из психушки, она тоже сказала о том, что не станет нападать на меня. Сморгнув, я заметила, что бабушка смотрит серьезно, явно не оценив искрометного юмора. Я серьезным тоном добавила: ― Со мной все хорошо, ба, правда.

― Я в этом не уверена, ― ответила она безапелляционным тоном. Спорить с ней явно было бесполезно ― Гертруда выглядела в свои шестьдесят девять просто прекрасно: ни единого седого волоса, подтянутое тело, твердый взгляд. Этой леди нужна была драма, чтобы чувствовать вкус жизни, и обычно она чувствовала его через меня с близнецами. А теперь через меня и Зака.

― Со мной все хорошо, ― повторила я, срывая с себя фартук и оставляя на спинке стула. Я хотела сбежать из кухни, спрятаться в своей комнате, на другом конце планеты, но бабушка шла следом за мной:

― Расскажи мне, что ты чувствуешь, иначе заставлю вечером идти на ужин к Грэйси Годфри.

― Не-н-нет, ― протянула я, замирая за секунду до того, чтобы хлопнуть дверью. Губы бабули задрожали, она еле сдерживала усмешку. Я пораженчески вздохнула:

― Признаться, я ждала, когда ты скажешь нечто подобное.

Бабушка подмигнула:

― Это была тяжелая артиллерия в общении с моей взрослой внучкой.

― Хорошо, все, я еду за покупками, как ты и просила. И без всяких сомнительных ужинов. Тем более с мисс Годфри.

И никаких разговоров, ― добавила я про себя.

― Я так и думала, ― вздохнула она с притворным сожалением. ― Придется, наверное, занять тебя какими-нибудь делами, чтобы тебе не было скучно, пока я буду на ужине.

Да уж.

Я совершила непродолжительный поход в магазин, пока Зак пытался починить в сарае дерево-дробилку, а когда вернулась домой, обнаружила на столике в прихожей записку от бабушки: «Я у Грэйси, вернусь домой поздно, мы будем следить за Фабером. Пусть Зак приготовит ужин, я в последнее время готовлю паршивее, чем обычно».

Я прочла записку и сунула ее в карман.

И внешностью, и привычками бабуля очень напоминала тетю Энн, а мне так хотелось увидеть в ней что-то мамино. Смеясь, мама всегда смешно морщила нос, а еще она ненавидела молоко. Всегда пользовалась косметическими маслами после душа. Любила яркие шелковые шарфы.

Мамин образ, яркий, живой, выбил меня из колеи. Вот она стоит, рядом, только руку протяни, коснись. Высокая, стройная, в любимом сером костюме. На шее тонкий оранжево-голубой шарф. Папа говорил ей, что она похожа на бортпроводницу, но она лишь отмахивалась.

Уже год прошел, но все так же невыносимо больно думать о них. Больно до дрожи в коленях, больно так, что ломит кости. Чтобы отгородиться от воспоминаний, я сунула в уши наушники, включила аудиокнигу и отправилась готовить для нас с братом ужин. Зак справился бы с этим заданием лучше, но я не хотела его искать. Боялась, что обнаружу в его глазах отражение собственных мыслей.