Мой зверь

11

Молодой парень стоял около железных ворот, которые преграждали ему путь в школу.

Легкий утренний ветер трепал светлые пряди. Он привычным жестом головы смахнул их с лица, негодуя, что противные волосы никак не желали быть короткими и стоило ему подстричь их под ёжик, как наутро он видел в зеркале опять космы, которые за ночь отрастали сантиметров на десять-пятнадцать. Со временем он смирился, все-таки стричься каждое утро не самое приятное занятие, и стал собирать их в маленький хвостик. Самое интересное, что длиннее они не росли, и на том спасибо.

Голубые глаза внимательно посмотрели по сторонам, замечая на другом конце дороги привычную черную тонированную машину. Он усмехнулся, прекрасно зная, кто именно сейчас находится в этой машине. Все же присутствие этих людей в его жизни на протяжении семи лет немного нервировало, и сколько бы он не пытался избавиться от этой постоянной слежки, каждый раз на место устраненных им людей приходили новые и игра в кошки-мышки продолжалась.

Со временем блондин успокоился и стал относиться к этой машине как, в своем роде, необычной охране, от которой сколько не убегай, никуда не деться.

- «Орочимару, когда же ты успокоишься, чокнутый ученый?»

Блондин широко улыбнулся и помахал рукой людям в машине. Те никак не отреагировали и все так же сидели в своей машине.

Он прекрасно знал, что нужно Орочимару и почему он за ним следит. Их постоянные стычки стали уже легендой и передавались не только из уст в уста, но и в виде постоянных отчетов на столе Третьего, на которые тот уже не мог смотреть без тошноты. И ведь сам виноват, не стоило ему затевать то медицинское расследование.

Вспомнив о выражении лица Третьего в моменты, когда Киц приносил ему очередной отчет о том, что на этот раз придумал Орочимару, чтобы заполучить блондина в свое пользование, он мстительно улыбнулся и подумал о том, что Главе не стоило лезть туда, куда не просят. Пусть теперь читает отчеты до посинения.
Семь лет назад

- Вот полный отчет по всему, что просили, Глава, - Джирайя положил на стол перед Хизуреном черную папку внушительной толщины.

Глаза Сарутоби сощурились. Толщина папки его впечатлила.

- Расскажи так, пока я прочитаю все, что там написано, состарюсь, - попросил он, набивая трубку новой порцией табака.