Благословенный

128

Лин Цзинсюань пришел в себя, и эта пара глаз феникса мгновенно наткнулась на его поврежденные глаза, нахмурившись. Через некоторое время Лин Цзинсюань коснулся его лица и проникновенно произнес:

"Мы оба мужчины, нам не обязательно вести себя как женщины. Итак, я скажу это открыто. Шенгруй, ты когда-нибудь задумывался, почему ты знаешь так много того, чего не знают другие? Почему ты всегда такой высокомерный и властный перед другими, как будто никто не достоин даже взглянуть на тебя? Люди теряли память из-за травм или лекарств, но присущие им мужество, способности и старые привычки никогда не исчезали. Может быть, это и есть настоящий ты, человек, который никого не ставил бы в своих глазах. Честно говоря, ты мне нравишься не только из-за детей. Но нынешний ты - это не настоящий ты. Если однажды к тебе вернутся твои воспоминания, ты уверен, что останешься таким же? Вы должны знать, что я за человек. Как только я слишком много вкладываю в отношения, и вы решаете бросить на полпути, какова бы ни была причина, учитывая мой характер, я определенно буду преследовать вас, куда бы вы ни пошли. И в то время самыми печальными людьми были бы мои сыновья. Шенгруй, я обещаю, что мы с тобой поженимся. Но я надеюсь, что это произойдет после того, как к тебе вернутся твои воспоминания. Если ты все еще не изменишь свое сердце тогда, мы поженимся ".

Это было самое большое обещание, которое он мог дать, и он был готов попытаться выполнить брачную работу до тех пор, пока не передумает после того, как к нему вернутся воспоминания.

Янь Шенгруй кивнул не сразу. Некоторые вещи, даже если Лин Цзинсюань не высказывал вслух, у него также были некоторые сомнения в его сердце. Он знал, что это было разумно, что он беспокоился, например, о своей личности. Он мог чувствовать то, что чувствовал он, никто не знал его лучше, чем он сам. Сегодня, с тех пор как он осмелился сказать, что любит его, он будет любить его до конца. Он никогда бы не бросил на полпути или что-то в этом роде. Просто его Цзинсюань не поверил бы ему сейчас.

Что ему нужно было сделать, чтобы позволить Лин доверять ему и полюбить его всем сердцем?

Подняв руку, чтобы коснуться его лица, большим пальцем нежно поглаживая его щеку, с небольшой любовью и одержимостью, тонкие и сексуальные губы нежно шевельнулись:

"Ради тебя я могу отказаться от трона, я бы не стал слушать ничьи золотые изречения, я бы пошел на ножевую гору и огненное море ради тебя. Цзинсюань, помни, что я сказал сегодня. В тот день, когда ко мне вернутся мои воспоминания, мы поженимся. Своими действиями я покажу тебе, что я человек слова ".