Благословенный

214

С другой стороны, вернувшись в комнату Лин Вэнь, они вчетвером тоже говорили об одном и том же. Другое дело, что они не гадали, а две маленькие булочки рассказали Янь Шэнжую и Лин Цзинсюань о том, что они подслушали днем. Они посмотрели друг на друга с выражением 'Я вижу', потому что эта пара матери и дочери действовала слишком явно. Только дурак не сказал бы.

"Ладно, ложись спать пораньше. Это не то, о чем тебе следует беспокоиться. Твой дядя не дурак. Он знает, что делать".

После того, как они приняли ванну, Лин Цзинсюань уложил Лин Вэнь в постель, маленький колобок тоже 'бесстыдно' лег в постель, очевидно, желая поспать со своим старшим братом.

"Но что, если моему второму дяде действительно нравится тетя Юния? Папа, она мне не нравится, я не хочу, чтобы она оставалась в нашем доме. Если тетя Юния действительно выйдет замуж за моего второго дядю и станет нашей второй тетей по свекрови, она никогда не уедет ".

Лин Вэнь редко капризничал, но в этом вопросе он был решительно капризен. Лин Ву, спящий внутри, тоже кивнул в знак согласия, надув губы. Она не нравилась им обоим.

"Хе-хе ... не волнуйся, на них невозможно жениться".

"Неужели?!"

Уверенно сказала Лин Цзинсюань, в то время как у двух булочек было множество сомнений, пока тетя Юния все еще была здесь, они никогда не смогут быть уверены.

"Конечно. Когда папа лгал тебе? Как насчет этого? Даже если твой второй дядя согласится, я никогда не соглашусь. Теперь ты чувствуешь себя спокойно?"

Он знал, что если он не сможет дать им вразумительный ответ, они не оставят это без внимания. Он беспомощно улыбнулся. Юния и Цзинхань? Серьезно? Только леди Хань могла подумать об этом!

"Спокойной ночи, отец, спокойной ночи, папочка".

Наконец-то почувствовав облегчение, две маленькие булочки забрались наверх, поцеловались в личики, легли на спину и укутались тонкими одеялами. Только после того, как они заснули, Лин Цзинсюань и Янь Шенгруй вернулись в свою комнату.

"Я думаю, тебе лучше дать на чай своему второму брату, а также рассказать маме и посмотреть, есть ли у нее какие-нибудь идеи. Иначе будет поздно, когда что-то действительно произойдет".

Следуя за Лин Цзинсюанем в его комнату и приняв там ванну, Янь Шенгруй не подавал никаких признаков ухода, вместо этого он лежал в его постели, обнимая его. Лин Цзинсюань, уютно устроившийся в его объятиях, лениво открыл глаза:

"Я действительно не знаю, о чем думает госпожа Хань. Кузены женятся? Не боится ли она, что их ребенок родится умственно отсталым? Не слишком ли тесное у них родство?"