Благословенный

126

При мысли обо всех деньгах, которые потратил его папа, он не мог избавиться от ощущения всевозможной боли во плоти и жалел только о том, что не мог привести своего папочку, чтобы сделать ему хороший выговор.

"Хе-хе ~ Кто тебе сказал, что деревенскую семью нельзя обслуживать?"

С улыбкой потирая его голову, Янь Шенгруй усадил его, затем медленно сказал, глядя вдаль:

"Сяовэнь, я знаю, что ты хороший парень, и поскольку раньше тебя часто морили голодом, ты мог так сильно заботиться о деньгах. Но каждый раз ты только видел, как твой папа тратил деньги, но никогда не задумывался, как он их зарабатывал. Позволь мне объяснить тебе. Во-первых, лечебная рыба, по крайней мере, более одного таэля серебра в день, верно? И это около пятидесяти таэлей серебра в месяц. Что касается варенья, мне даже не нужно говорить. Всего за десять дней мы продали более двух тысяч таэлей серебра. И в будущем их количество будет только расти. Так что плохого в покупке земли и слуг? По сравнению с потраченными деньгами мы могли бы заработать в несколько раз больше ".

Генералу, который вел войска на войны круглый год, даже если он потерял память, не подобало быть таким мягким. Но перед лицом собственного сына он уже пытался говорить эфемистично, насколько мог. Но если его сын все еще не хотел слушать, он мог только предложить свою козырную карту, потому что он пообещал Цзинсюань убедить маленькую булочку.

"Я знаю, что мы заработали много денег, и я не пытаюсь удержать папу от их траты, но мы не можем позволить себе тратить их впустую. Зачем ему покупать кучу слуг, когда нам негде жить? Отец, я так старался убедить себя, что мне не следует всегда зацикливаться на деньгах. Но каждый раз, когда я вижу, как он тратит деньги, у меня болит сердце. Да, мы заработали немного денег сейчас, и мы можем продолжать зарабатывать больше, но ... но...что, если однажды у нас кончатся деньги и мы снова будем страдать от голода и холода?"

Было абсолютно невозможно, чтобы слова Янь Шенгруя вообще не были полезными. Но маленькая булочка была слишком напугана бедной жизнью. До сих пор он все еще не забыл о тех горьких днях. В конце его слов его глаза даже слегка покраснели, а висящие там руки напряглись. Он действительно слишком боялся таких дней, когда у них даже не было еды, чтобы поесть.

"Глупое дитя, даже если однажды Цзинсюань не сможет зарабатывать больше денег, у тебя все еще есть я! После того, как я поправлюсь, я смогу отправиться на охоту в горы, чтобы прокормить семью. Я никогда не позволю тебе страдать. Сяовэнь, я не пытаюсь преподать тебе урок или что-то в этом роде, я только надеюсь, что ты сможешь постепенно забыть о прошлом и забыть об ответственности, которую ты налагаешь на себя. Просто будь пятилетним ребенком ".

Усадив его к себе на колени, Янь Шенгруй с глубокой печалью коснулся его лица. Лин Вэнь опустил голову, не говоря ни "да", ни "нет". Видя, что ему все еще не следует отказываться от идеи придраться к Лин Цзинсюань, Янь Шенгруй беспомощно вздохнул, затем закрыл лицо руками и сказал слегка торжественным тоном: