"Конфуций сказал: научиться чему-то и своевременно применять это на практике - это удовольствие, не так ли? Иметь друзей, у которых такие же амбиции, как у вас, приезжающих издалека и разговаривающих друг с другом - это восхитительно, не так ли? Не вините человека, который вас не узнает - это джентльмен, не так ли..."
Прежде чем Лин Цзинсюань, который держал в руке кувшин вина, подошел к двери книжного магазина Цинчэнь, он услышал, как дети читают на заднем дворе, и его нога замерла в воздухе, а на губах медленно появилась улыбка. Ни один звук не может быть приятнее, чем детское чтение таким невинным тоном. Хотя он презирает прозу в древнем стиле или что лично, по сравнению с самым известным методом зубрежки в Королевстве Хуа в двадцать первом веке, который в основном требовал механического заучивания, он больше презирает последний. Неудивительно, что многие люди не могли попасть в армию после того, как проучились целую жизнь. Учеба не означала запечатления чего-то в голове. Самое важное - применять это и мгновенно делать выводы о других случаях, а также иметь собственное понимание. Итак, каждый день, когда у него было время, он по-прежнему учил детей таблице умножения, основным жизненным принципам и другим вещам. Две маленькие булочки были умными. Они часто могли объединить то, чему он их научил, и то, чему они научились у Чу Ци, и прийти к собственному заключению. Возможно, они были немного странными в глазах других, но ему хотелось бы это видеть.
"Мистер Чу".
Войдя в комнату и увидев Чу Ци с книгой в руке, сидящего за стойкой с рассеянным видом, Лин Цзинсюань подошел и небрежно поставил вино на стойку. Чу Цы, который пришел в себя, бросил слабый взгляд на банку, но его глаза не задержались на ней надолго. В этом месяце Лин Цзинсюань часто просил детей принести ему джема или другой новой и необычной еды, которую он приготовил сам. Так что он уже привык ко всему необычному.
"Что?"
Так долго, перед лицом Лин Цзинсюань, Чу Ци был все таким же холодным, как всегда, и Лин Цзинсюань, казалось, привык к этому. Он направился прямо к стоящему в стороне стулу и сел, медленно сказав:"Ничего. Я здесь, чтобы прислать вам кувшин вина, сваренного собственноручно, и, кстати, проведать вас".
Что ж, до того, как он встретил Цзэн Шаоцина, его цель была действительно такой простой, теперь это зависит, хотя он и не выражал этого, на самом деле, он был очень обеспокоен одной вещью, и единственным, кто мог дать ему ответ, был человек перед ним.
"Вино? Впечатляет. Вы даже можете получить национальное достояние королевства Донг. Чего еще вы не можете сделать?"
Слово "вино", очевидно, привлекло внимание Чу Ци, и его глаза неизбежно скользнули по этому странному кувшину, а тон его был все таким же грубым, как всегда.
"Есть много вещей, которые я не могу сделать, и есть много вещей, которых я не понимаю. Чу Ци, угадай, кого я только что видел в ресторане "Синьюань"."
Лежа боком на прилавке, нынешний Лин Цзинсюань был похож на сообразительного ребенка. В конце своих слов он даже бросил на него косой взгляд. Теперь, зная почему, подумал, что, имея мало контактов с Чу Ци, он ему вроде как нравился.
Чу Ци вздрогнул и бросил на него свой кинжальный взгляд, красные губы слегка шевельнулись:"Какое это имеет отношение ко мне?"
Другими словами, держите рот на замке!
"Ты узнаешь только после того, как я тебе расскажу. Я слышал, что он босс ресторана "Синьюань" ..."
Папа ~
Когда он услышал слова 'хозяин ресторана "Синьюань"", книга в руке Чу Цы упала на землю, и его высокомерное лицо слегка изменилось, а пара длинных и узких глаз наполнилась каким-то нескрываемым ужасом. Лин Цзинсюань уже ясно это заметил, поэтому поспешил успокоить:"Не волнуйся. Я ни словом не обмолвился о тебе. Я рассказал ему о винном бизнесе".
Зная его так долго, к тому же, он действительно использовал свое сердце, чтобы учить своих маленьких плюшек, это было неизбежно, что Лин Цзинсюань вызвал некоторое любопытство к нему, задаваясь вопросом, почему он прятался здесь с ребенком наедине, и почему он так боялся всего и всех в императорском дворце. Но, конечно, он знал, что Чу Ци ему не скажет, по крайней мере, до того, как к Шенгрую не вернулась память, он ни словом не обмолвился о себе.
"С ... ним все в порядке?"
Спустя довольно долгое время Чу Цы выдавил эти слова изо рта. Лин Цзинсюань слегка нахмурился:"Как сын герцога номер один и самого богатого бизнесмена королевства Цин, вы думаете, он не был бы хорош?"
Между этими двумя что-то происходит? Но это не имеет смысла. Судя по внешности этого парня, у него должно быть кровное родство с Янь Шенгруем. Кроме того, Цзэн Шаоцину было почти за тридцать, но он все еще не был женат. Очевидно, ему было бы все равно, что говорят другие за его спиной. Если между ними действительно что-то было, Чу Ци уже должен был стать миссис Цзэн. Зачем прятаться здесь? Учитывая способности Цзэн Шаоцина, как он мог не защитить его?
"Хе-хе...Ты думаешь, что все слишком просто. Будь то герцог номер один или самый богатый бизнесмен, это зависит только от Его Величества. Во всем королевстве единственный, кто осмеливается сказать "нет" Его Величеству, - это ваш человек. Кстати, почем кувшин вина, который вы ему продали?"
Улыбаясь, бледный и слабый, Чу Цы наклонился, чтобы поднять книгу, которая упала на землю, и попытался сменить тему. Пока с ним все было хорошо. Он действительно не хотел говорить ни о чем, связанном с императорским дворцом. Если возможно, он предпочел бы прожить такой жизнью всю оставшуюся жизнь, чем вернуться в ту великолепную клетку.
"Сто таэлей серебра".
Чувствуя, что он пытается избежать этого, Лин Цзинсюань также больше не пытался разорвать свой шрам, а только вытянул палец. Для него сейчас сто таэлей серебра за кувшин уже были заоблачной ценой, но...
"Слишком дешево. Он продал бы это по меньшей мере за тысячу".
В его глазах редко мелькала насмешка. Секунду назад Лин Цзинсюань, который все еще был в хорошем настроении, внезапно почувствовал себя ошеломленной, красные губы слегка приоткрылись от удивления. Тысяча таэлей серебром? Он грабитель? Десять раз! Как могло быть так много таких богатых людей???
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Благословенный
FantasyЛин Цзинсюань - некогда всемирно известный врач и убийца, который одной рукой спасал жизни, а другой убивал. Одно его имя внушало страх как правительству, так и бандитам всего преступного мира. Однако во время несчастного случая он переселился и ста...