Благословенный

158

"Хм, спасибо тебе, дядя Лин".

Маленькая девочка послушно кивнула. Затем третий сын взял ее за руку:

"Сестренка, не тревожь дядю Лина. Пусть он проверит, как там мама. Дядя Лин, мы можем чем-нибудь помочь?"

Десятилетний мальчик был уже вполне разумным. Хотя он также плакал и волновался, он изо всех сил старался притворяться спокойным и взрослым, что заставляло людей чувствовать себя очень огорченными. Лин Цзинсюань улыбнулся и сказал:

"Что ж, ты можешь вскипятить для меня кастрюлю воды, но будь осторожен, чтобы дым не попал в воду".

Если он не находил им занятия, он действительно боялся, что они не смогут там продержаться. Дети есть дети. Какими бы разумными они ни были, вы не могли воспринимать их как взрослых. Думая о том, что его большая булочка тоже часто вела себя подобным образом, Лин Цзинсюань почувствовал больше решимости спасти их маму.

"Хм".

Кивнув головой, третий сын повел свою сестру на кухню. Тетя Чжао, которая сидела неподалеку, все еще была в шоке, когда старший брат, Чжао Шань, подошел с козой:

"Дядя Лин, как ты думаешь, эта коза подойдет?"

Чжао Шаню было четырнадцать лет, и он часто помогал своему отцу в его работе. Сейчас он был уже довольно высоким, с кожей пшеничного цвета, выглядевшим довольно симпатичным, который должен был походить на свою маму.

"Да. Шенгруй, ты поможешь мне убить его, возьми тонкие кишки и положи их в чистый глиняный горшок. Я собираюсь проведать их маму".

"Хм, не пытайся быть храбрым. Спаси ее, если сможешь, но никто не будет винить тебя, если ты не сможешь".

Не зная, что он собирается делать, Ян Шенгруй был немного обеспокоен. Лин Цзинсюань кивнул и вошел в комнату. И Янь Шэнжуй попросил Чжао Шаня принести нож для заточки, принадлежащий его семье, затем загнал козу в угол двора, убил ее и вынул тонкие кишки, как велел ему Лин Цзинсюань.

Когда он вошел в родильное отделение, он почувствовал какой-то густой запах крови. Женщина лежала в постели, раздвинув ноги, почти умирающая. Увидев Лин Цзинсюаня странным, у нее уже не было сил паниковать, она даже не могла сложить ноги, губы шевелились, как будто она спрашивала, кто он такой. Лин Цзинсюань подошел и пощупал ее пульс, затем, нахмурившись, ощупал серебряные иглы, которые он почти каждый день стерилизовал.

"Невестка, не бойся, меня зовут Лин Цзинсюань, я врач, сейчас твое состояние очень плохое, естественные роды невозможны. Я подумаю о том, как удержать тебя и ребенка, если ты устала, тогда поспи немного ".

Его голос звучал так, словно обладал силой успокаивать людей. Чжао Шулань слабо прикрыла глаза. Приступ боли в животе вообще не позволял ей заснуть. Но, по крайней мере, ее напряженное сердце успокоилось. Лин Цзинсюань помог ей раздвинуть ноги, затем развязал ее под одеждой и обнажил ее круглый большой живот, затем достал из шкафа масляную лампу и зажег ее, использовал высокую температуру для стерилизации серебряных игл, а затем быстро и точно воткнул их в несколько акупунктурных точек, чтобы облегчить ее родовые схватки и отсрочить время родов, чтобы выиграть немного времени для операции.

Без острой боли Чжао Шулань вскоре действительно уснула, и когда Лин Цзинсюань помог ей закончить иглоукалывание и вышел, прошло уже полчаса.

"Брат Лин, проверь эти травы".

Лаованг уже вернулся. Увидев, что Лин Цзинсюань вышел, он немедленно взял лежавшие перед ним пакеты с травами. Лин Цзинсюань открыл их и тщательно проверил. Убедившись, что это то, о чем он просил, Лин Цзинсюань кивнул: