Система Лэй Фэна

Глава 25. Встреча с семьёй Ань. Сцена вторая, всё там же.

Он звонил много раз, но никто не брал трубку и в конце концов абонент просто стал не доступен. Лоснящееся от жира лицо Ань Гурэна на мгновение исказилось, но он заставил себя улыбнуться:

- Я говорил этому мальчишке заряжать свой телефон по утрам, но он не слушается. Видите ли, мобильник выключился и теперь до него невозможно дозвониться. Пойди и верни своего брата, - приказал он Минхуаю.

- Папа, я всё это лето провёл дома за учебниками, как я могу знать, где он? - нахмурившись проворчал тот.

Лэй Тин взглянул на часы и тепло сказал:

- Забудь об этом, он все равно вернется до половины седьмого. Мы можем просто  подождать.

Ань Гурэн кивнул с улыбкой:

- Да, распорядок дня этого ребенка всегда одинаковый. Он вернется к ужину. Откуда генерал-лейтенант знает его привычки?

- Люди с аутизмом привыкли жить по фиксированному шаблону, и они почувствуют себя неуютно если их режим нарушится, - Лэй Тин ответил нейтрально. В конце концов, лезть в личные дела других людей - дурной тон.

Ань Гурэн почувствовал, что нашёл хорошую тему для беседы, и начал разговор о воспитании детей. Его повествование было наполнено печалью, душевной болью и прочими жалобами. Он изображал из себя трудолюбивого, преданного отца, потратившего много усилий, чтобы вылечить своего сына. Но Лэй Тин уже давно навёл справки о нём. Видя его лицемерное лицо, он чувствует крайнее отвращение.

- Могу я посмотреть комнату Хань ЧжоуЮя? -  спросил он глубоким голосом прервая Ань Гурэна.

Маленькая Клецка сидел на расстоянии вытянутой руки от него, нетерпеливо глядя на вход.

- Конечно, я отведу вас туда, -  Ань Гурэн немедленно встал и протянул руку, чтобы указать дорогу.

- Сяочэнь, не хотел бы ты посмотреть, где живёт твой брат Юй? -  Лей Тин наклонился и спросил как можно более мягким тоном. Из-за своей работы он мало времени провёл со своим сыном. Он не ожидал, что его бывшая жена окажется ещё более безответственной, чем он и оставит младенца на попечение няни, буквально с рождения. Когда он обнаружил, что у его сына возникли проблемы психологического характера, это стало уже непоправимо. Его мальчик никогда сам не подходил к нему и редко реагировал на его слова. Он чувствовал себя так, словно в его сердце вонзили нож, но также мужчина знал, что с такой болезнью нельзя быть нетерпеливым. До тех пор, пока он не сдастся, десять лет, двадцать лет, тридцать лет или даже если на то понадобится вся жизнь, когда-нибудь он сможет вытащить своего сына из этого состояния. Раз Хань Цзямэй преуспела, то и он сможет.