Рассеивая сумрак

Том 3. Глава 97. Воспоминания о Сонии

Это чувство. Будто ты тонешь, уходишь на самое дно. Волны своими гребнями накрывают тебя с головой, но ты не сопротивляешься; выбившись из сил после долгой борьбы, ты просто тонешь, находя в этом своё успокоение.

Ты уходишь на самое дно. Через толщу воды слышишь чужие голоса, наблюдаешь за ними, но больше не участвуешь в этом диалоге. Ты словно попал на картину, твою историю будто бы чернилами вывели на глиняной вазе. Ты больше не часть представления, повествующего о твоей жизни.

Это то, что чувствовал Нуска с того момента, как оказался в Сонии. И это чувство достигало своего апогея именно здесь, во дворце.

Клеймо на спине на всю оставшуюся жизнь. Раб.

* * *

— Тело раба принадлежит господину.

Свист бича. Удар. Стон.

— Мысли раба принадлежат господину.

Свист. Удар. Стон.

— Чувства раба принадлежат господину.

Удар. Тишина.

— Единственное предназначение раба — это радовать своего господина.

Истощённый Нуска, уткнувшись лицом в мраморную плиту, ползал в луже своей крови. Его тело всё ещё не восстановилось после этого подобия мореплавания, а желудок, казалось, прилип к спине. Рёбра болезненно скребли по полу, а спина горела огнём.

Хуже всего было то, что он не понимал ни слова из того, что говорил ему этот дворцовый прислужник. И тот, видимо, осознав это, отвлёкся от истязания Нуски, чтобы отойти посовещаться, а затем вернуться и ехидно бросить лекарю вместе с ударом бича:

— Wardu*.

Нуска плохо помнил то, кем он был в Скидане, но знал, что слова этого мужчины, лишённого даже капли дэ, ложь. Нуска не должен быть здесь и не должен это терпеть, но у него не было никаких сил, чтобы воспротивиться обыкновенному человеку. Дэ Нуски была истощена вместе с телом, а восстанавливалась вдали от Скидана очень медленно. Да и, честно говоря, он бы лучше потратил силы на излечение своей спины, чем на попытку бегства. Потому что с такими ранами не то что не переживёшь дорогу домой — не поднимешься.

Боль преследовала его изо дня в день. Она стала спутником Нуски, почти что другом. Только она напоминала ему о том, что он еще жив.