Невеста-самозванка

Глава 15.3

Леди Дженни продолжала ворчать на тему снега, при том то и дело обвиняя внука, словно это по его прихоти погода буйствовала. Чонгук в ответ молчал и, вероятнее всего, даже особо не прислушивался к ее словам.

Я то и дело ловила на себе его взгляд, и если я при этом делала вид, будто не замечаю, сам Чонгук не спешил впадать в стеснительность и глаза не отводил. И эта игра в гляделки сначала забавляла, но стоило вспомнить, что мой предприимчивый жених втайне разрушает наши узы, как все порывы заигрывать как ветром сдуло.

А экипаж, между тем, покинул пределы бушующей метели, за окном открылись белоснежные просторы. Холмистое пространство простиралось до самых гор, лишь нарастая к горизонту, словно белое море, в котором волны чем дальше, тем выше.

Причем один из холмов поражала настолько ровной поверхностью, словно некий великан аккуратнейшим образом срезал вершину гигантским ножом. И именно на этой образовавшемся плато угнездились развалины. Почему-то совсем не тронутые снегом, чернеющие на общем сверкающем фоне как обугленный нарыв на идеальном полотне.

— Бывший замок Чон, — леди Дженни, похоже, наблюдала, куда я смотрю. — Историческое место, между прочим. Сомневаюсь, конечно, что Чонгук тебе рассказывал, — и очередной недовольный взгляд на внука.

Да мы с Чонгуком вообще не так уж много разговариваем. И даже как-то...жаль, что ли. Он хоть и невыносимый аж до зубовного скрежета порой, но, не могу не признать, с ним никогда не скучно.

— Ты слышала когда-нибудь о Марсите Милосердной? — продолжала заниматься пробелами в моем образовании леди Дженни.

Я покачала головой.

— О, и не удивительно, дорогая, о таком мало распространяются. Да и те, кто слышал об этой легенде, и вправду считают лишь легендой. А ведь на самом деле историческое событие! Была такая богиня, знаешь ли. Взирала на людей, взирала, и пришла к выводу, что наш мир болен. Да-да, болен, Бора. И что эта страшная болезнь, убивающая его, не что иное, как магия. И не советуясь с другими богами, Марсита Милосердная решила попросту истребить всех магов, дабы таким образом исцелить мир. И битва произошла в этом самом месте, — она кивнула в сторону окна. — Тогда-то и предыдущий замок нашего рода снесло как бумажную игрушку.

Может, и напрасно, но мне почему-то сразу вспомнилось то место, где я впервые увидела Сухо и его хозяина. Тот зал со светящимися витражами. И ведь один из них, потрескавшийся и потемневший, как раз и изображал некую женщину. Так если допустить, что мой неведомый покровитель — один из богов, то и та женщина на темном витраже — эта самая Марсита?

— Но, как я понимаю, маги победили? Раз магия до сих пор в мире осталась.

Леди Дженни кивнула.

— Победили. Но цена оказалась велика. Многие тогда погибли. Магия была обречена на постепенное измельчание и вырождение. После битвы носителей истинной магии и так осталось совсем мало, а за убийство богини остальные боги наложили проклятье, что в роду ее убийц сила обречена исчезать с каждым поколением. Такая вот цена победы... И мои предки были среди этих несчастных победителей. И предки моего мужа тоже. Но я, как видишь, уже без магии. Да и в остальных родах потомки уже без магии. Чонгук теперь у нас единственный во всем мире такой остался. Единственный и, что весьма логично предположить, последний.

Она при этих словах так выразительно смотрела на внука, что, яснее ясного, таилась в высказывании некая подковыристая провокация. Не то, что зачем-то намеренное топтание на больной мозоли, но еще и подпрыгивание на ней.

Но Чонгук никак не отреагировал, смотрел в свое окно на холодный безжизненный пейзаж. И только на мгновение напрягшиеся желваки выдавали, что слова бабушки и вправду были для него неким больным местом.