Слишком Разные

Год, пять и восемь. Конец.

- быстрее, Глеб! — кричала Милана из коридора.

- да я иду блять, че орешь то, успеем, — размахивая руками говорил парень обувая обувь под громкое цоканье подруги. Девушка вышла из квартиры с синими шариками, которые были в пакете, а на одном из них была надпись «с рождением сына!». На улице их ждала машина, в которой сидел Григорий и ждал их. Ребята прыгнули в машину и выехали в роддом. По приезду там уже были родители Глеба, отчим Аделины и Кира с Ваней. Мы мило поприветствовали друг друга и вошли в здание с шарами, букетами цветов и курткой для сына, ибо когда Глеб бегал по квартире в сборке вещей и криках Аделины, он забыл о вещи, а передать запрещали.

- привет, — к нам выходит Аделина уже без живота, но такая же красивая как и была. Мои руки обвивают ее талию и прижимают к себе, а губы касаются ее и сливаются в поцелуе. Нехотя оторвавшись от нее, я вручил ей букет.

- кто у нас папаша? — тихо спросила медсестра, выходя к нам с маленьким комочком в руках.

- я, — не уверенно произнес я и она подойдя ко мне сказала как держать и бережно переложила его ко мне на руки.

- прям на тебя похож... — сказала мама Глеба, когда она подошла к своему сыну, смотря на внука. Мои руки легли на его плечо, а голова сверху на руки.

- глаза мамины, — как факт произнес муж и повернув голову в мою сторону, поцеловал меня в макушку, — спасибо тебе, ты большая молодец, — прошептал он не отрывая губ от моей головы.

Сев в машину, мы тихо выдвинулись в квартиру. Другую. Мы переехали за месяц до рождения ребёнка, так как посчитали нужным выделить ему комнату. Сейчас у нас уже трёхкомнатная квартира, где в одной комнате просторная наша спальня из которой выход во вторую комнату - рабочая мужа, обделанная акустическими панелями, чтобы Глеб мог спокойно работать и не переживать о том, что разбудит или испугает сына громкими звуками. А третья сына. Как говорили гости - это самая милая и светлая комната. Ну и кухня с ванной комнатой. Так как сегодня, мы еще никогда тихо не заходили в квартиру. Переодев тихонько Марка и уложив его в кровать, мы все еще около минут двадцати стояли над ним и умилялись его виду. Сын был нереально красивым. Глаза мамины, нос и губы папины, ручки маленькие, ножки маленькие, он весь такой маленький, милый и красивый, что невозможно оторвать взгляд. Все же выйдя из квартиры, я накрыла на стол и мы все принялись обсуждать все на свете, хвалили нас с Глебом, радовались за нас, говорили какие мы молодцы и просто мило беседовали, пока время не заставило всех расходиться по домам.