Ошибка404

35

Ребел Симмонс

Две недели.
Две грёбаных недели с тех пор, как я почувствовала легкое разочарование, осознав, что моя кровать пуста, а от простыней остался дразнящий мускусный запах. Поначалу его отказ был тревожным, но с течением времени это беспокойство постепенно превратилось в обиду с каплей ненависти. Больше всего между нами взаимодействовали неловкие взгляды, которыми обменивались через обеденный стол. Близнецы знали о моей небольшой экскурсии с их старшим братом. Они заперли меня в моей комнате на 7 часов, пока я не рассказала им, что произошло. Наталья и Иса были шокированы поведением своего брата, но злились на него за то, что он избегает меня. Каждый день у меня была одна и та же обыденная рутина:
Вставай. Душ. Есть. Поговори с моей мамой. Попытка восстановить данные российских участников с его телефона. Либо посмотри фильм с близнецами, либо проведи время в комнатах отдыха. Неловко поужинать с семьей. Работа над моим Додж Демоном. Спать. Повторение. Это было 21 декабря. Почти месяц, как я приехала в Италию. Джана и Флоренс настаивали на том, чтобы я осталась на Рождество, поэтому я забронировала билеты на самолёт, чтобы вылететь поздно вечером 24-го числа и вернуться в Сиэтл. Я уставилась на одноразовый телефон русского участника, в отчаянии дергая себя за волосы. Мои щеки вспыхнули от воспоминаний, нахлынувших на меня той ночью две недели назад. Я быстро отодвинула их на задний план и сосредоточилась на поставленной задаче. В мою дверь раздался ритмичный стук. Я подошла, благодарная, что Данте наконец отказался от модернизации замков. Я отперла дверь и распахнула её, чтобы увидеть близнецов с нервными выражениями на лицах.
— Привет, Ребел, – нервно сказала Наталья, почесывая затылок. — Да, – сказала я, скептически приподняв бровь.
— Нам неловко спрашивать, но Данте буквально сходит с ума, пытаясь допросить русского участника. Прошёл почти месяц, и никто из нас не смог получить от него никакой информации, – сказала Иса, глядя на свои носки.— Мы хотели узнать, не могла бы ты… э… попытаться допросить его, – пробормотала Наталья.
— Конечно, – сказала я тусклым тоном, чувствуя себя раздраженной, услышав имя их старшего брата.
— Действительно?! – Близнецы зааплодировали в унисон, глядя на меня с изумлением. — Да, почему бы и нет, – сказала я, пожимая плечами. С таким же успехом можно было бы выплеснуть гнев за последние две недели. Я знаю, что это, вероятно, не самый здоровый способ справиться со своим гневом, но на данный момент я действительно меньше всего заботилась о добродетельной жизни. Они схватили меня за руки и потащили по коридору к гаражу. — Ты за рулём. – Иса ухмыльнулась, когда мы сели в мой Dodge Demon. Двигатель взревел, звук на мгновение стал оглушительным. Я съехала с подъездной дорожки и свернула за угол, отчего близнецы завопили от возбуждения. Адреналин бурлил в моих венах, пока мы мчались к складу, пока не остановились перед пустым зданием. — Итак, ты когда-нибудь допрашивала кого-нибудь раньше? – спросила Иса, когда мы вышли из машины.
— Нет. Любые указатели? – сказала я скучающим тоном, запирая машину и засовывая ключи в карман. — Этого русского участника зовут Скинколи. Он безжалостен и имеет большой послужной список изнасилований, убийств, похищений, он практически порождение самого сатаны. Его называют Скиннером, потому что он живьем сдирает кожу со своих жертв. – Наталья объяснила, когда мы вошли на склад.
— Он упрямый ублюдок, это точно. Мы перепробовали всё, водные доски, казнь на электрическом стуле, блять, Данте практически избил его до полусмерти, а он до сих пор не разговаривает, – серьёзно сказала Иса, открывая дверь, открывающую лестничный пролёт. Мы спустились в подвал, в воздухе стоял запах крови и смерти. Он был тускло освещен, и лишь несколько ламп, свисающих с потолка, давали нам возможность видеть это пустынное подземелье.
— Просто предупреждаю, Ребел. Он сейчас там со Скинколи. Ты не против? – обеспокоенно спросила Наталья.
— Честно говоря, мне плевать, – холодно сказала я с лёгкой улыбкой, когда они кивнули в сторону массивной металлической двери. Я глубоко вздохнула, потянув за ручку, и открыла дверь, открывая гротескное зрелище внутри. Скинколи был привязан к металлическому стулу, его лодыжки и запястья были связаны. Его тело было без рубашки и залито кровью. Его лицо было изуродованое, как я полагала, непрерывными избиениями, которым он подвергся. Его грудь была покрыта татуировками, русская надпись сияла сквозь малиновые пятна на теле. Данте был одет в черную классическую рубашку на пуговицах, а его рукава были закатаны до локтя, обнажая его мускулистые татуированные руки. Его костяшки были в крови, а поза была напряженной. Он ещё раз ударил его по лицу, прежде чем услышал, как закрылась дверь. Он посмотрел на меня со смертоносным выражением, нарисованным на его окровавленном лице. Его кристально-серые глаза были холодны и бесстрастны, должна признать, выглядел он довольно устрашающе. — Какого хрена ты здесь делаешь? – Он зарычал на меня, а Скинколи закашлялся под ним кровью..