Ошибка404

82

Данте Вино

У тебя была одна работа. Одна чертова работа, и ей все же удалось остаться одной. Я не был уверен, на кого я больше расстроился: на Ребел за то, что она нагло отделилась от меня, или на себя за то, что позволил это. Я провел всю свою жизнь, принимая тот факт, что мои дни будут наполнены одиночеством, это была судьба, которую я научился принимать очень рано. У таких людей, как я, счастливых концов не бывает. У нас не было такой роскоши, как любящая женщина, к которой мы могли бы вернуться домой. Чтобы был кто-то, с кем мы могли бы поговорить о нашем дне. Иметь вторую половинку, с которой мы могли бы разделить нашу жизнь. В этой жизни всегда был компромисс: мы могли либо влюбиться и показать свою слабость, либо остаться одинокими и защитить тех, кого любим. Излишне говорить, что я всегда придерживался последнего. Но когда эти карие глаза богини ворвались в мою жизнь, все изменилось. Я обнаружил, что хочу быть с ней так, как никогда раньше не думал. Я ловил себя на том, что мечтаю вернуться домой к ней, целовать её, когда я вхожу в дверь, и проводить каждый вечер рядом с ней. Я представил, как просыпаюсь рядом с ней и даже готовлю ей завтрак, когда мы просыпаемся под пение птиц в саду. Я представил, как мы отдыхаем на пляже, смеемся и живем беззаботной жизнью. Я думал о доме, который она могла бы построить для себя, о месте, где мы могли бы создать семью. Я представил себе жизнь, в которой я провожу с ней каждую свободную минуту. Ребел была для меня не просто девушкой, она была всем. Она свет в моём тусклом мире. Она воздух, наполнивший мои легкие. Она причина, по которой я просыпаюсь каждое утро. Она связующая сила, которая удерживает меня в здравом уме в этом нелепом мире, который я называю своей реальностью. Она облегчила одиночество способами, которые я никогда не считал возможными. Просто быть рядом с ней достаточно, чтобы успокоить бесконечную бурю в моей ноющей душе. Она приняла меня, не осуждала и не пыталась изменить человека, которым я был рождён стать. Всякий раз, когда она была рядом со мной, казалось, что всё остальные в этом ужасном мире просто исчезало, оставляя только нас двоих, чтобы наслаждаться обществом друг друга среди мирной тишины. Ребел была единственной в своем роде, и я знал, что быть с ней – это возможность, которая выпадает раз в жизни, и будь я проклят, если кто-то собирается забрать её у меня. Я просканировал пол в поисках своей красивой девушки в длинном черном платье. Моё сердце забилось быстрее, когда я перевёл взгляд с гостя на гостя, надеясь, что увижу её великолепное лицо или карие глаза среди толпы. Я посмотрел на Стефана и Наталью и почувствовал, как Моё сердце упало, когда я увидел, что Ребел с ними нет. Тревога охватила меня, пока я продолжал смотреть сквозь толпу, и вздохнул с облегчением, увидев фигуру моей девушки, стоящую посреди комнаты. Но это спокойствие быстро исчезло, когда я увидел, что она разговаривает с мужчиной. Человек, за которым я охотился годами. Человек, который нависал над моей семьей, сколько я себя помню. Человек, который единолично разрушил мою жизнь больше, чем я могу сосчитать.
Ксавьер Павловский.
Я быстро развернулся и пошёл к Ребел, полностью игнорируя Эдуардо и его помощника, и резко прервал разговор.
— Данте? – нерешительно сказал Эдуардо, схватив меня за плечо. Я сразу же пожал плечами, прежде чем чуть не побежал к своей девушке. Мне было плевать, если Эдуардо считал меня грубым. Мне было плевать на этот зал. Меня не волновало ничего, кроме Ребел. Я маневрировал сквозь толпу, безрассудно расталкивая людей, когда приближался к ней, моё сердце колотилось в предвкушении, когда я пытался мысленно уговорить себя не свернуть Павловскому шею прямо здесь и сейчас. — Я бы не стала этого делать на твоем месте. – Женский голос сказал, когда рука прижалась к моей груди. Я слегка опустил глаза и увидел Скарлетт, смотрящую на меня с лёгкой ухмылкой на лице и зловещим взглядом в глазах.
— Я бы посоветовал тебе отойти, прежде чем я сломаю твою гребаную руку, – предупредил я, мой тон был пронизан гневом.
— Тск-тск-тск. Я думала, ты умнее, — сказала Скарлетт, наклоняясь вперед и прижимаясь своей грудью к моей. — Ты не можешь причинить мне боль здесь. Это против твоих маленьких правил, – предупредила она, впиваясь своими острыми ногтями в мою грудь и злобно улыбаясь. — Так же, – сказал я, посмотрев поверх её головы и увидев, что Ребел всё ещё стоит там и разговаривает с самым злым человеком на земле.
— Ну, в отличие от тебя, я не состою ни в какой мафии, – сказала Скарлет, глубже впиваясь ногтями в мою грудь.
— Так что я могу делать всё, что, чёрт возьми, я хочу, – сказала она, улыбнувшись и протягивая мне руку. Её рука была быстрой, но мои рефлексы были быстрее. Я схватил её за запястье и посмотрел на её руку. Я не удивился, когда увидел маленький нож, направленный прямо мне в живот. Я прижался к её руке, заставив лезвие остановиться примерно в дюйме от моего пиджака. Я крепче сжал её запястье и повернул его, заставив её сжать челюсти, чтобы подавить крик, когда воздух наполнился хлопком. Я схватил её за другое запястье, удерживая её на месте и не давая двигаться.
— Как бы мне ни хотелось перерезать тебе гребаную глотку прямо сейчас, у меня есть более важные дела, – я зарычал, прежде чем быстро скрутить оба её запястья, заставив её всхлипнуть от боли. Я грациозно выхватил нож из её руки, сунул его в карман на всякий случай и направился к Ребел. — Да пошел ты, Данте. – Я услышал её рычание позади меня. Обычно любой, кто даже думал о том, чтобы вытащить против меня оружие, был бы убит на месте. Но из-за этого гребаного зала мне пришлось воздержаться. — Так что же это будет, Ребел? – спросил Павловский, глядя на мою девушку. Я смотрел широко распахнутыми глазами, как она схватила его за воротник и притянула к себе, заставив слегка сгорбиться. Она быстро рванула голову вперёд, грубо ударив его головой по лицу.
Это моя чёртова девочка. Я положил руку ей на плечо, заставив её слегка подпрыгнуть, когда она оглянулась. Ребел мгновенно расслабилась, когда её глаза встретились с моими, прежде чем она снова посмотрела на Павловского.
— Иди на хуй, – сказала она, когда Павловский приложил палец к кровоточащей губе.
— Хм. Очень… неразумное решение с твоей стороны, – заявил Павловский, вытянув руку перед лицом, изучая кровь на среднем пальце, прежде чем посмотреть на меня.
— Ах, Данте. Рад тебя видеть, – сказал он зловещим тоном.
— Хотел бы я сказать то же самое, – сказал я, когда он сузил глаза. — Что ты хочешь? – спросил я, прежде чем быстро обнять Ребел за талию и притянуть её к себе.
— Я просто перекинулся парой слов с твоей восхитительной парой. – Сказал он сухим тоном, ещё раз оглядываясь на Ребел. Я напрягся от его слов, не веря ни единому слову из его гребаного рта. — О, расслабься, мальчик, – сказал Павловский, ухмыляясь мне. — Ты не хуже меня знаешь, что здесь я ничего не могу тебе сделать. – Сказал он, подняв бровь. — Это не помешало твоему убийце попытаться, – сказал я, прищурив на него глаза.
— То, что Скарлет сделала сегодня вечером, было по её собственной воле. Кроме того, я никогда не нарушу правила Бала, – возразил Павловский, слегка наклонив голову. — Извините меня, извините меня, – сказала женщина в микрофон. Она стояла на сцене в центре зала, заставляя всех замолчать и смотреть на неё снизу вверх.
— Дамы и господа, не могли бы вы занять свои места. Основное блюдо вот-вот принесут. Спасибо. – Мказала она, заставив толпу начать шептаться, пока они расходились. — Ну, тогда наслаждайся едой, Данте, – сказал Павловский низким голосом, глядя на меня. Лёгкая улыбка начала расползаться по его губам, когда он сунул руки в карманы. Я мгновение смотрел на него, прежде чем прижать Ребел к себе и обернуться. Я быстро и осторожно отошёл от Павловского, который всё ещё стоял позади нас..