Тебя спас посетитель, улыбнулся парень и встал.
Скорее он спас тебя, не удержалась от издевки я. Гость, однако, был слишком настойчив и уже начал стучать в дверь с такой силой, что мне показалось, что она сейчас вылетит. Кирилл поспешил вниз.
Я осталась в комнате, но отчетливо слышала, как он с кем-то переговаривается внизу, как нарастает шум, и как стучат по лестнице чьи-то шаги. Спустя минуту в спальню влетела Поцелуева. Я от испуга вскрикнула, ожидая бешено сверкающих глаз, криков и упреков, но она молча подняла меня с кровати и вытащила из комнаты.
Эй, перестань, попыталась я её одернуть, но она лишь сильнее сжала моё запястье, и мы спустились по лестнице. Внизу стоял Кирилл, удивительно, но абсолютно невозмутимый. Его недовольство выражали только сложенные на груди руки и поджатые губы.
Полегче, Поцелуева.
Без тебя разберусь, огрызнулась Даша и добавила, оборачиваясь ко мне: - В машину.
Что? Ты издеваешься?
Правда, веди себя адекватнее, я её и пальцем не тронул.
А не пальцем? - Даша повернулась лицом к Лазарю и буквально испепелила его взглядом.
Может ты не будешь устраивать необоснованных сцен и унижать меня? - попыталась вклинится в их "гляделки" я, готовая расплакаться.
В машину, - прорычала Даша. Я разозлилась, демонстративно развернувшись, босиком вышла из поместья и залезла в машину. Я планировала устроить Поцелуевой сцену, как только она сядет в машину, но, увидев кровь на руле, потрясенно замолчала и даже не заметила её появления.
Что это? - во все глаза глядя на руль, прошептала я.
Не твое дело, грубо отозвалась Поцелуева, возвращая меня в реальность и снова заставляя почувствовать злость.
Ты представить себе не можешь, как это было унизительно! - начала я свою речь, но она бесцеремонно прервала меня
Нет, это ты не представляешь, насколько это унизительно.
Больше она не дала сказать мне ни слова. Приехав в поместье, мы сразу разошлись, я на кухню к Катерине, а она заперлась у себя в комнате. Подумав,я решила, что так даже лучше
Pov Даша:0
Я даже не знала, как назвать то, что я сейчас чувствовала. Не ревность. И не злость. Скорее опустошенность, будто во мне не осталось ничего, только резкая, щемящая боль. Я не могла до конца осознать то, что произошло несколько часов назад, не хотела осознавать, не могла поверить, что сегодня она была с ним. И пусть Лазарь доказывал, что ничего не произошло, я ему не верила. Казалось, тело специально покинула душа, чтобы вместилось больше этой отвратительной, режущей изнутри боли, а из головы испарились все мысли, чтобы я четче и красочнее могла представить, как она стонет под Лазарем. Не помогал алкоголь. Бокал вина, который я держала в руке, постепенно пустел, но с каждым глотком меня будто пронзало лезвием изнутри. Я смотрела на небо и на луну, на верхушки деревьев за окном, но видела совсем другое.
