Вестник магии

71

Примечания:

Наконец-то глава! Приятного чтения!

***

      Сколько себя помню, я был не самым общительным ребенком. Меня больше интересовала прогулка по тенистому парку в тишине под сенью деревьев, чем шумные игры в догонялки с другими детьми. А еще, сколько себя помню, я был один. У меня не было никого и ничего, что было бы только МОИМ. Всегда только и слышал: «Макс, это ваша общая комната с Нейтоном. Это ваш общий шкаф. Ванная комната одна на весь этаж. Она ОБЩАЯ». Общая. Общая. Общая. Ничего своего.

      Как и всем детям, детдомовским не нравилось, когда кто-то выделяется. Им всегда кажется, что такой ребенок хочет привлечь к себе внимание. Именно поэтому в детском доме я был чем-то вроде предмета мебели, который не стыдно забыть, если он не нужен, ударить, если плохое настроение, или поэкспериментировать, когда откровенно скучно. Да, дети жестоки, особенно дети-сироты. Но со временем ко всему привыкаешь.

      Первое и значимое для меня событие в этих серых унылых буднях произошло примерно пять лет назад. Когда тебя загоняют в угол между стеной и забором, при этом в руках держат карманный нож и говорят: «Давно пора было укоротить твои патлы. Ты же не против, Макс? Не обессудь, если ненароком ухо отрежем», и после этого гаденько так смеются... Тогда мне действительно было страшно – мало ли до чего додумаются малолетние индивидуумы. В голове мысль: «Не хочу здесь быть». Одна мысль – одно действие. Стоило снова открыть зажмуренные глаза, как я уже стою в своей комнате. Ущипнул себя – не снится. Странно, непонятно, необъяснимо.

      После этого я не раз пытался повторить что-нибудь этакое. Лучше всего удавалось поднимать в воздух не слишком тяжёлые предметы, например, канцелярские принадлежности, листы бумаги, сорванные цветы. Свою особенность я никому не демонстрировал. Будучи вполне разумным для своего возраста ребенком, я отчётливо понимал, «что такое хорошо и что такое плохо». Так что тренировался только тогда, когда был один.

      Но, как оказалось, ничто не может быть настолько просто. В один прекрасный момент за мной пришли. И это были явно не опекуны, которые желают забрать ребенка в свою семью. На пороге моей комнаты в один прекрасный день оказалось трое человек: один высокий мужчина с платиновыми длинными волосами, серо-голубыми глазами, в классическом костюме, и двое детей – темноволосый мальчик примерно моего возраста, лет семи, и рыжеволосая девочка лет пяти. Со всей уверенностью я мог заверить, что этих детей я ни разу не видел.