Напиши мою Смерть (Редактируется)

Глава 8.

Из темноты меня вытянула тоненькая, девичья ручка. Она схватила меня за запястье и тянула вверх, к свету, а я сопротивлялась, не желая покидать теплые объятия сна. Но чей-то голос упрямо твердил мне, что я должна проснуться. Очнись, Грей, очнись! Пожалуйста! Очнись! Рука незнакомки вцепилась в меня и не отпускала, желая, во что бы то ни стало, вытянуть меня из бездны. Я еле-еле разлепила веки и посмотрела на чей-то расплывающийся в ярком свете силуэт.

Это же Китти. Девочки сидела на коленях и размазывала по щекам слезы маленьким кулачком. И все в ней похоже на котенка, короткие светлые волосы убраны в две косички, голова большая, круглая. Глаза тоже большие и очень выразительные, если конечно она не носит очки. А носить она их стала очень рано, почти в тот же момент когда впервые взяла в руки книжку.

Китти стерла с кончика носа слезинку и посмотрела на меня.

— Привет, что с тобой? — слабо улыбнулась я. Голова болела из-за того, что я стукнулась об пол затылком, наверное, будет шишка.

— У-у-у... — Китти закрыла лицо руками и покачала головой, так испугалась, бедолага.

— Ну, ну... — Я приняла сидячее положение и крепко обняла малышку. Хоть в четырнадцать лет она, вряд ли, считалась малышкой для окружающих, для меня она все равно была очень маленькой.

Чистый, милый ребенок единственной отрадой для нее являются книжки. Фантастика, если не ошибаюсь. Для меня она словно зеркало, в ней я вижу неиспорченную часть себя, которую хотелось от всего оградить. Конечно, нельзя сравнивать себя с этим светлым ребенком, но мне как никому понятны ее страдания.

— Уууу, яаа пэпуалась, сиу на-наверху-читаю не пойму кто, а тут ты смарю, упаа-ууу, а вдруг-вдруг сердце и что?

И-и-и для тех, кто не понимает язык истериков, перевожу:

«Я так перепугалась, представь, сижу наверху читаю, слышу шаги. Я сначала не обратила внимания, но потом удивилась, что кто-то вообще зашел в библиотеку. Смотрю, ты пришла и без причины упала в обморок. Я так испугалась, вдруг у тебя сердечный приступ и что мне было тогда делать?»

— Китти, не преувеличивай, с чего бы моему сердцу останавливаться?

Китти шумно шмыгнула.

— А вдруг ты будешь как принцесса Милия? Ее сердце заледенело, когда та испугалась поцелуя любимого, — старая сказка, написанная моим отцом. Первая и единственная его история, которую он придумал специально для только родившейся Китти.