Напиши мою Смерть (Редактируется)

Глава 3.

— Обстоятельств? Что у тебя на уме? — тяжело вздохнула, — Мне нужно отказаться от писательства? Или же у тебя на примете другой способ мне досадить?

— Ты вообще кого-нибудь слушаешь кроме себя? Я ведь только что дал тебе прекрасную возможность научиться этому. Да, каждый может писать, но не каждый может писать книги. В тебе это заложено, не желаю мириться с фактом, что моя собственная сестра занимается плагиатом. Пиши любую ерунду, пускай твой словарный запас на уровне первоклашки, черт с ним, можешь даже с ошибками писать. Но не смей красть чужие идеи. В мире столько всего, о чем можно написать, зачем поддаваться какому-то общему потоку и допускать глупое клонирование одной книги?

— Тебя это явно задело за живое...

— Да, черт возьми, задело! — он, наконец, показал свое истинное лицо, — Не понимаю одного скромного факта. Эту книгу он написал, когда тебе было лет пятнадцать, ты и прочла-то ее совершенно случайно, но до сих пор помнишь, о чем она. Ты смогла бессознательно, по памяти воспроизвести почти каждую сцену из его глупой книжонки, но когда дело касается моих книг, ты не можешь спокойно прочесть даже страницу без того, чтобы не показать, что съела на завтрак.

Так вот в чем дело. Его кольнуло то, что я украла сюжет отца, а не сам факт плагиата. Вот и пойми теперь его логику. Неужели, он обрадуется, если бы я написала о... даже не знаю, у него столько книг, которые я обещала когда-нибудь прочитать, но в силу слабого желудка сдавалась, едва посмотрев на обложку. Впрочем, со временем он, казалось бы, смирился с моей не способностью воспринимать его текст. А нет, вот, обида все еще затаилась.

— Я не знала, что списала его историю, я не нарочно. Почему ты всегда выбираешь самый неподходящий момент, чтобы меня покритиковать? Я же больна. Тебе нравится видеть, что я бездарна?

— Ты не бездарна... — Дамиан закрыл глаза, явно считая до десяти про себя.

— Нет, у меня нет такого таланта, как у тебя или отца. Никогда не было. Я не умею писать замысловатыми фразами. Не умею возвышать историю красивыми метафорами. Может, мама была права? Может, я и правда...

— Вот уж кого точно не нужно слушать, — Дамиан фыркнул. А потом сделал совсем уж странную вещь. Он резко встал, пересек комнату, сел рядом со мной диван и опрокинул меня на бок так, чтобы моя голова удобно уместилась у него на коленях. Он редко идет на физический контакт, особенно с близкими людьми, поэтому, думаю, понятно, какова степень моего удивления. Что это с ним? Он так расчувствовался из-за моей болезни или моей депрессии? Или же ему не нравится, что я согласна с мамой?