Образы под чернильным пером.

44

- Ты не говорила, что у тебя есть робот-пылесос, - произнес Мирон, зайдя на кухню за устройством, на котором сидел Антон, радостно пища и хлопая ручками. - Ему пиздец нравится, я тебе скажу.

- Во-первых, где ты его нашел? - удивилась Аня, положив в раковину посуду. - Во-вторых, вы так по всей квартире катались?

- Ну, катался только он, - мужчина указал на ребенка, - А нашел я его в шкафу, от которого отпала дверца, кстати, надо починить.

- Ты все время ходил за ним? - спросила девушка.

- Ну, когда он ездил по залу, - вздохнул Федоров, подняв мальчика на руки и выключив пылесос, - Я сидел на диване и пытался играть на детском пианино, думаю, ты слышала. Вот зачем ему столько игрушек, если он уже два дня рассматривает мои пальцы?

- Он твой фанат, - усмехнулась блондинка, включив воду и выдохнув. - Все залипают на твои руки, камон. И моей сестры нет никаких тату, чтобы для него это было чем-то привычным.

- Но пылесос ему очень понравился, - усмехнулся Янович. - Да, Тоха, тебе зашло?

Мальчик взвизгнул и, обняв мужчину своими маленькими ручками, обслюнявил ему щеку, поцеловав. Такое вот проявление детской любви, которое он подсмотрел у взрослых, которые, сидя на диване вчера вечером, о чем-то оживленно переговаривались, периодически спускаясь к нему на ковер и играя с ним в машинки.

- Он мне весь вечер что-то рассказывает, теребит футболку и на своем языке мычит и бубнит, - улыбнулся Мирон. - Кормить не пора?

- Если уже около восьми, то да, - ответила Киреева, устало выдохнув. - И уложить его нужно, потому что у него был насыщенный день.

- Мне бы такой день вместо того пиздеца, который постоянно творится вокруг, - вздохнул Федоров, открыв детскую пюрешку. - Давай, Тоха, ням-ням-ням.

- Они кислые, - заметила она, кинув тряпку в мойку. - И невкусные.

- Мне страшно спросить, когда ты успела в сознательном возрасте попробовать детское питание, - улыбнулся Янович, вытирая ребенку рот. - Оставь посуду, я помою, когда с ним закончу.

- Да ты устал не меньше меня, - выдохнула Аня, зевнув. - Все нормально. Сейчас я немного передохну и закончу. Его еще нужно покупать.

- Я покупаю, - серьезно проговорил Мирон. - Иди отдыхай, малышка, потому что тебе это реально нужно. Давай-давай.

Девушке поплелась в комнату - через пару минут по квартире разнесся звук, как что-то рухнуло на кровать в спальне, начав шуршать одеялами.

- Что, Тоха, тетя шиншилла пошла спать, а мы с тобой пойдем купаться, - мальчик засмеялся. - Мне бы твою детскую непосредственность.

Через полчаса ребенок сидел на диване в гостиной в специальном костюмчике и памперсе, глядя на мужчину, который показывал ему какую-то пьесу в лицах, когда из спальни выползла блондинка, потирая глаза.

- Что это за театр одного актера? - спросила Киреева. - И ему пора спать.

- О, хорошо, что ты вышла, - улыбнулся Федоров. - Смотри, я научил его режиму СЕО. Тоха, показывай.

Ребенок стукнул ручкой по быльцу дивана, начав явно командовать своей тетей и её другом на своем, детском, языке, дергая ножками.

- Документы вам? - спросил Янович, протянув ему газету, которая сразу же оказалась на полу. - Нравится? Тоха, все, тайм.

- Ты сломал ребенка, - выдохнула она. - Зачем ты его этому научил?

- Это весело, - улыбнулся Мирон. - Представь, как он в садике всех будет строить. А когда у них будут спрашивать, кем они хотят быть, то вместо полицейского или врача скажет СЕО концертного агентства. И даже покажет.

- Ну, когда ты стучишь кулаком по столу и орешь, то в глазах Жени, думаю, выглядишь, примерно, так же, - сонно рассмеялась Аня, посмотрев на засыпающего ребенка. - Смотри, умаялся бедненький.

- Все, и ты иди ложись, - прошептал мужчина, поцеловав ее в висок. - Я скоро буду.

Только Федоров не пришел: после часового мытья посуды и сна в ванной на его лысую голову рухнул хныкающий мальчик, которому либо что-то приснилось, либо стало жарко, либо два в одном и третье сверху - Янович вздохнул и, ложась на диван, посадил Антона себе на живот.

- Ну, чего ты? - шепотом спросил Мирон, взглянув на часы и посчитав через сколько подействуют капельки от коликов. - Животик заболел? Расскажи дяде, только тихо.

Ребенок начал что-то еле слышно мычать, постоянно дергая мужчину за футболку. Увлекательная история это была, если честно, хоть Федоров вообще ничего не понимал.

- Сжимай кулачок, - попросил он. - А теперь бей в ладонь. Бам. Умничка.

Часам к двум ночи Антон уже мирно сопел и пускал слюни на Мироне, когда сам мужчина в сотый раз перечитывал наброски статей Ани под тусклым светом фонаря за окном.