Образы под чернильным пером.

91

- Бля, все, пиздец, белка ебнула, - вздохнул Ваня, почесав затылок. - В дурку пора.

- Что там такое? - спросил Илья, протирая глаза. - Кого ты на этот раз поймал? Вариант русалка не принимается.

- Там какая-то хуйня с носом, - ответил парень, отскочив от воды, - И она, сука, живая. Бля, Мамай, буди Яновича, он самый трезвый был из нас.

- Чтобы он нас нахуй послал? - вздохнул мужчина. - Ну, камон, поймали что-то и поебать.

- Ты не понимаешь, - проговорил Евстигнеев. - Сейчас вот там, - он показал на карповый мешок, - Плавает огромная дурень с носом больше, чем у Мироныча. И если мне это мерещится, то я законченный алкаш, а если нет...

- То ты законченная истеричка, - сказал Федоров, кутаясь в мастерку. - Перестань орать диким криком, что ты сошел с ума. Если разбудишь Женю и Аню, пизды будешь получать от двоих.

- Аня, вроде, мирная, - заметил Руд.

- А я нет, - пожал плечами Янович, зевнув. - Показывай свою хуйню, получай пизды и предложение закодироваться, а потом уебывай спать.

- А чего ты подорвался? - спросил Илья.

- Да сигналка сработала, и этот туебень, блять, орет, как резанный, - ответил он.

- Вот хули ты такой злой? - поинтересовался Рома. - Как Аня вообще с тобой живет?

- Абсолютно спокойно, - закатил глаза Мирон. - Не доебывайте, я - агрессивный сильно в последнее время, потому что, чувствую, пригодится. Показывайте.

И тут всем показалось, что спился не только Ваня, но и все остальные, потому что у рыбы таки был нос, которым она пробила ткань.

- Я не хочу умирать от того, что у меня отказала печень, - проговорил Федоров, присев на корточки, и схватился за нос рыбы. - Так, бля, либо лыжи не едут, либо я ебанутый. Он настоящий. Вы нахуя тут устроили цирк? Ну, рыба и такая бывает.

У Яновича было реально даже не плохое, а хуёвоё предчувствие: вот что-то должно скоро произойти, какая-то лютая именно поебень, которая собьет его с ног и вряд ли позволит сразу встать, продолжив путь.

- Чего вы орете? - послышалось позади.

- Блять, - выдохнул Мирон, потерев переносицу. - Малышка, ты чего проснулась?

Аня ж теперь не уснет - будет мять подушки в машине, пялится в потолок, думать о будущем, но точно не спать, как все нормальные люди в четыре часа утра. Девушка смотрела на них одним глазиком, закутанная в одеяло, в кроссовках с развязанными шнурками, все в тех же грязных штанах.

- По-моему, это заразно, - произнес мужчина, подойдя к блондинке, и подтянул ей штаны. - Ну, и что ты творишь?

Киреева повисла на нем, пытаясь залезть на спину, но из-за состояния спящей красавицы, которая только очнулась лишь висела у него на шее и болтала ножками, как жучок, перевернувшийся в неудобное положение.

- Я хочу на ручки, - протянула она, продолжив свои попытки покорить Эверест.

- Хорошо, пойдем на ручки, - кивнул Федоров, подняв ее на руки. - И ты спишь в машине.

- Нет, - ответила Аня, - Я хочу с тобой. Я влезу в спальный мешок, честно.

- Хорошо, идем.

Он уступил. Он часто уступал ей дома, а в другие моменты девушка бесприкословно слушалась его, глядя влюбленными глазками на того, кому разучилась перечить, кого не может перебивать, с кем не могла никак начать спор, даже обижаться на него не на что было.

- Так, ложимся, шиншилленок, - улыбнулся Мирон, залезая в спальный мешок. - Вот, умничка.

Аня тихонько выдохнула, начав топтаться по мужчине, пытаясь устроиться, как можно удобнее, в итоге, устроилась у него на груди, тихо засопев. Девушка засыпала только на нем - в других случаях приходилось использовать снотворные: даже сильные физические нагрузки не могли достаточно не вымотать, чтобы блондинка уснула сама, без чей-то помощи. Киреева все еще маленький комочек, который огрызается, кусается и шипит на всех, кто пытается навредить его хозяину. Да, выглядит это, порой, смешно и нелепо, но маленькое чудо свято верит в то, что оно сможет.

- Все, уснула, - прошептал Федоров, увидев Ваню в палатке.

- Тебе удобно? - спросил парень.

- Не очень, но пусть спит, - сказал Янович, погладив Аню, которая что-то промямлила во сне, по голове. - Какая история... Расскажешь завтра?

- Она тебя ведь не слышит, - заметил Евстигнеев.

- Слышит, - улыбнулся Мирон, - Все она слышит.

А еще пускает слюни в его футболку, продолжая моститься на нем и рассказывать про какие-то новые модели, улучшения и так далее, найдя своего самого прекрасного слушателя.