Alone Together

Глава 3

Глава третья или история о том, как я нашел свое счастье и потерял его вновь.

Ты помнишь момент, когда впервые увидела человека, в последствии ставшего твоей первой любовью, ставшего тем, кто при одном только взгляде заставляет сердце в груди метаться, словно птица? Готов поспорить, что эти мгновения и по сей день согревают твою озябшую душу.
Я встретил Анастасию Албермарл в стенах своего университета, среди полной тишины и едва различимых букв на белой поверхности доски. Конечно, мы встречались и в самые первые дни, но среди однокурсниц с красными губами, в черных облегающих платьях и цветных пальто я почти не видел тихую девушку.
Семнадцатого сентября две тысячи восьмого года Лондон заволокло призрачной дымкой тумана, дождь яростно хлестал по щекам, ветер окутывал меня холодом и скуривал сигареты. Раннее утро началось для меня со звенящего в голове решения прогуляться до учебного заведения пешком.
Даже имея в кармане водительское удостоверение, я не отказывался от возможности полюбоваться своим любимым временем года. Особенно в середине сентября эта пора напоминает мне о горящем пламени, так радующем сердце.
Но город имел другие планы. Ничего не подозревая, я накинул на плечи серое полупальто, поправил кожаный портфель и даже улыбнулся отражению, мелькнувшему в одной из витрин дорогих магазинов. Худощавый мальчишка с вьющимися короткими волосами, сияющими глазами-огоньками и искренней ухмылкой на губах. Таким я был в самом начале всей этой истории.
Два квартала, исчезнувшая за спиной озелененная Элизабет-стрит и ее мраморные особняки, поворот к Гайд-парку и хлынувший ливень. Я вымок до нитки, пока бежал, и на ходу старался выхватить хотя бы что-то из сигареты, которую ветер так быстро испепелял.
Мои руки дрожали, волосы превратились в настоящий кошмар, а лицо побледнело окончательно. На входе в долгожданное тепло я едва не врезался в широкую спину светловолосого Эля. Приятель медленно повернул голову и расплылся в улыбке.
— А, это ты, Рой. Как проект?
— Какой проект? — я стянул провода наушников, которые иногда напоминали продолжение моих сосудов из-за любви к музыке. На ровном лице Элайджи художник двумя взмахами кисти отразил изумление — глаза чуть расширились, а рот приоткрылся.
— Нам задавали проект сделать от группы. Ты взял на себя инициативу...
Резкий электрический разряд ударил мне в голову, вытащил из нее все другие инициативы и включил паническую атаку. Руки вспотели, жар прошелся по всему моему телу, и я поспешил освободиться из потяжелевшего пальто. Клиффорд прикрыл веки и сделал пару глубоких вдохов.
— Рой, ты же не оставил проект дома?
— Эль, я не то чтобы забыл его на своем письменном столе среди бумаг... Я не помнил о существовании данной вещи до этого момента... — вина разъедала, подобно серной кислоте, и я нервно закусил губу.
— Ты что...? — ошарашенный полувизг послышался из-за спины. В голубом пальто прямого кроя, с безупречными (в такую погоду!) золотыми локонами и неизменными браслетами на тонких запястьях Алессия Варенн продолжала являть собой совершенство, даже медленно краснея от гнева. Длинная рука осторожно обвила Лесси за талию, и я посмотрел в зеленые глаза Максима. Нежный поэт даже в этой ситуации оставался кроток и спокоен.
— Ребята, со всеми случается. У нас будет десять минут, пока кто-нибудь из других учеников выступает... Бросать все на Роя — не выход, — сэр Блант расплылся в белозубой улыбке, и я тоже благодарно приподнял уголки губ. Как никто другой, Макс всегда пребывал в хорошем расположении духа и умел дарить свою доброту окружающим.
Художница бросила на парня сомнительный взгляд, но потом кивнула.
— Ладно. Мальчики, вперед!
От топота ног в коридор выглянул мистер Свифт в своем неизменном клетчатом костюме, но я не смотрел ни на ректора, ни на потрясающей красоты алебастровые люстры, ни на масляные портреты профессоров в золотых рамах. Мы неслись изо всех сил, сумасшедшие и отчаянные, и в тот миг у меня в душе впервые родилось ощущение в груди, что я нашел свое место и своих людей. Что все эти восемь человек, повстречавшиеся мне около недели назад, обещали остаться в моей жизни надолго. И, может быть, навсегда.
Плюхнувшись на стул, я облегченно выдохнул и достал тетрадь, чудом не вымокшую, но тут дверь приоткрылась и в кабинет буквально вплыл молодой преподаватель, на свою голову согласившийся вести у первокурсников.
— Моя любимая команда на последних рядах, пожалуйста, пусть ваш руководитель выйдет со своей работой первый. Посмотрим, так же ли вы хороши в проектах, как в комментариях, мистер Ланкастер.
Моя фамилия разразилась громом среди ясного неба. Сделав несколько вдохов, я медленно поднялся и растерянно глянул на Элайджу. Пустота сначала зазвенела в аудитории, а затем расступилась перед голосом, который заставил меня тут же развернуться в поисках его носителя.
— Сэр, я и Ланкастер поговорили после занятия и решили, что хотим объединить наши проекты для более масштабной работы. Все материалы у меня, и мы можем приступать.
Наконец, я заметил говорящую. Это оказалась маленькая девушка, которая тонкими ручками прижимала в груди толстую папку. Белое платье подчеркивала ее бледность, тонкий ремешок обвил незнакомку за талию, а светлые волосы плавными волнами спускались по плечам. Никогда раньше мне не доводилось видеть, чтобы фарфоровая кожа и просвечивающие линии вен так гармонично смотрелись на ком-то. Ее лицо я видел лишь в профиль, но с кивком профессора спустился к центру кабинета и уже рассмотрел ее ближе. Тонкие черты, переливающиеся в свете лампочек серо-голубые глаза и естественный макияж выделяли ее на фоне тех экстравагантных личностей, которых я привык наблюдать в своем окружении.
Моя спасительница улыбнулась и начала говорить. Я стоял и смотрел за каждым ее движением, как зачарованный. Затаив дыхание и забыв обо всем на свете, я просто следил за этим произведением искусства. Позже птичка по имени Эль напела мне, что это напоминало безнадежно влюбленного подростка.
После занятия я обхватил ее хрупкое запястье двумя пальцами и чуть придержал. Девушка повернула голову и звонко засмеялась.
— Ах, это ты. Я пью американо без сахара, а еще мне очень нужен новый планер и имя спасенного утопающего. Ты же сын парламентера Ланкастера, да?
— Папа в Палате лордов, ты права. И... спасибо. Рой, — в протянутую руку легла ее маленькая сухая ладонь.
— Анастасия. Увидимся на следующем занятии.
Мое наваждение убежало, а я остался стоять в коридоре с глупой улыбкой на губах. Так Анастасия Албермарл впервые и навсегда оставила меня обвороженным своей красотой.
Дни летели, осень осыпалась на влажную землю листопадами, и мы с ней разговаривали о самых бытовых вещах на переменах, но не больше. Мое сердце билось учащенно, я невольно краснел, и мои уже друзья тихонько посмеивались в стороне, один лишь Максим умиленно улыбался.
Ноябрь прокрался незаметно, как самый искусный преступник, и захватил нас в водоворот контрольных срезов и бессонных ночей. В одну из таких — а если быть точным, с двадцать восьмого на двадцать девятое число, я лежал на кровати и смотрел в тусклый экран монитора. Свет рассеивал сгустившуюся тьму, перед моими глазами уже все расплывалось, но я пытался выцепить хотя бы что-нибудь из учебного материала.
Попытка не увенчалась успехом, и я вернулся к бесполезному времяпрепровождению — просмотру записей в фейсбуке. Из моих друзей в соцсети значок «онлайн» высвечивался только напротив одного имени.
Собравшись с силами, я все же набрал сообщение.

Roy Lancaster: Тоже не спится?