Alone Together

Глава 20

Глава двадцатая или история о королях и королевах, о жизни и смерти, о победах и поражениях и о том, как люди становятся одиноки вместе. (продолжение)

Cпектакль почти подходил к самому драматическому финалу, когда мы с Артуром бились на игрушечных шпагах и иногда встречались глазами — брат едва заметно улыбался и брал ноты все выше и выше, как этого требовала музыка. Наша эпичная битва продолжалась вот уже полторы минуты, и скоро у Анастасии был ее главный выход.

И вот, Феникс выбивает у Короля из рук его оружие, и языки пламени (красный шелк) обвивают меня, как вдруг из ниоткуда появляется прекрасная королева и бросается прямо перед своим супругом — чтобы закрыть его своим хрупким телом от страшного огня.
Она замертво падает на ковролин и замирает. В ее серебряных глазах нет ни капли жизни.
Свет в театре потухает.

Я встал, как вкопанный. Вот он, мой час славы, мой момент истины. Я знал, что Астрид кивает мне, выглядывая из-за кулис. Зазвучала финальная композиция.
Ее минорный лад закружил вокруг меня морозной метелью, и я вдруг начал проживать все те моменты, когда загибался от боли долгими вечерами. Когда люди не понимали меня до конца, а я просто был мальчиком, у которого никого не оставалось, кроме музыки.
Меня так часто воспринимали как какого-то жестокого тирана, что я сам начал себя таким считать.
Я выдохнул, поправил микрофон и принялся петь. В кромешной тьме не было возможности рассмотреть кого-либо, и потому это успокаивающе действовало на мои расшатанные от страха нервы.
Я пел о своей боли, о том, как часто люди навязывали какие-то ярлыки, даже не зная предыстории.
Я пел о том, как сильно мне не хватало любви.
Когда настало время припева, я вдруг перестал чувствовать этот сковывающий страх и разошелся во всю мощь своего тенора — вместе со вспыхнувшим вновь освещением. В этот раз все взгляды были направлены на меня, и я знал, что они слушают и внимают каждому слову.
Артур сначала удивился, а затем сделал пару шагов назад, чтобы не мешать мне передвигаться.

Я снова начинал злиться на Анастасию за то, что она оставила меня из-за своих предрассудков.

Я злился на отца за то, что он из-за своей боли почти отрекся от нас, уходя с головой в работу.

Я злился на ребят, которые искали во мне лишь выгоду и какую-то гарантию того, что я не нанесу им вреда, хотя я и так не собирался этого делать.