Alone Together

Глава 4

Глава четвертая или история о снежных сказках, противоположностях и конвертах. (продолжение)

— Ванесса, — вдруг голос Алессии снова разрезал на мгновение повисшую тишину, Варенн распрямила плечи и окинула брюнетку холодным взглядом, каким она всегда смотрела на незнакомых — надменным и полным силы. Иногда Лесси за это любили. Иногда — ненавидели.
Впрочем, о каждом из моих друзей можно было бы сказать подобное. Ведь я даже в свои худшие дни вызывал резонанс, на меня смотрели бесчисленные пары глаз, кто-то с одобрением, кто-то с особым презрением. И я отвечал им улыбкой, а потом кружился в этом карнавале и во все горло хохотал, как самый настоящий псих.
У Алессии, как у моего дуала*, была совершенно другая манера. Она с первых же секунд появления в новом окружении демонстрировала свою исключительность, она всегда гордо поднимала голову вверх и собирала столько внимания, что любая знаменитость могла бы позавидовать.
Мы с ней всегда были двумя сторонами одной монеты. А потому — самыми близкими людьми.
— Да? — девушка закончила мучить несчастную пасту и подняла темно-карие глаза на Варенн. В них снова стоял страх, Ван напоминала чем-то несчастного загнанного олененка, и это был взгляд приговоренного к казни королевой в тяжелой золотой короне. Элайджа молча наблюдал за этой картиной и пока не решался вмешиваться, но его поражало, насколько быстро менялась его новая знакомая перед лицом человека, который мог уничтожить ее одним словом. И это был вовсе не страх, нет, нечто иное, словно немое восхищение и в то же время совсем легкая боязнь сделать что-то не так.
Влияние. Так называлось явление, имеющее над Ванессой контроль.
Может быть, и Клиффорд обладал определенной репутацией, но он никогда не впутывался в эту паутину, он, словно мой верный телохранитель, оставался в тени за своим королем и ждал лишь, когда ему вновь придется защищать меня.
— Кто написал статью? Лучше скажи мне об этом. Максим ничего тебе не сделает, если ты пойдешь нам навстречу. Но, дорогуша, Элайджа может шутит шутки, Макс — слишком мягкий, я никому, ты слышишь меня, никому не позволю причинить Рою боль, — художница поднялась, отчего белая ткань ее длинной рубашки расправилась легким, плавным движением, и схватила Ванессу за подбородок. В глазах Алессии стоял такой холод, что в этот раз Элю самому стало страшно.
— Я не знаю, я сказала!
— Не вынуждай меня. Думаю, что мои слова сильнее, чем паршивые статьи каких-то сплетников.
Парень не выдержал. Он тоже поднялся и несильно ударил кулаком по столу. Лесси от неожиданности вздрогнула, и зрачки, выделяющиеся на золотой радужке, резко сузились, а потом вернулись в прежнее расширенное состояние; Ванесса тоже отшатнулась, едва не отлетела от стола.
— Алессия. Сядь.
— Клиффорд, не лезь.
— Алессия, я сказал тебе, сядь. Ты перегибаешь палку. Рой бы никогда не позволил тебе так с кем-то говорить. Я сам разберусь с этим, не лезь. Ты сделаешь только хуже.
Художница опустилась обратно на диван и откинулась на спинку, скрестив руки на груди. Прежний лед в ее теплых глазах все еще остался, но реакция явно поубавилась. Первокурсница едва заметно выдохнула с облегчением, а потом прокашлялась.
— Я правда не знаю. От «Вестника» все приходит анонимно. Раз в неделю я нахожу в почтовом ящике черный конверт. Там лежит название для темы. Клянусь, я понятия не имею, кто написал про Роя. Да и к тому же, у меня к нему нормальное отношение…
— Это не мешало тебе собирать на него дерьмо.
— Ванесса, извини нас. — Клиффорд спешно попросил счет, заплатил за всю еду вместе, а затем резко схватил Лесси за тонкое запястье, все унизанное золотыми браслетами, кивнул девушке и скрылся за дверьми ресторана, пока наша королева безуспешно пыталась вырваться.
«Вот и заработал себе привычку в последнее время таскать всяких фиф за собой. Нет, ну правда, Рой, ты бы тоже ее остановил. Правда? Конечно, ты бы сделал это не так резко, с твоим подвешенным языком и характером подхалима Лесси успокоилась бы сама…» — Элайджа упрямо тянул Алессию за собой, его широкие шаги заставляли Варенн едва не бежать следом — по неволе, конечно же.
В один момент Эль остановился, развернулся к Лесси и взял ее за плечи. Несколько мгновений они стояли и просто смотрели друг на друга — высокий, крепкий Эль в своей клетчатой рубашке, несколько помявшейся из-за прошедшего с утра времени. Его лицо впервые раскраснелось из-за количества накопившихся за этот час эмоций, на лбу даже выступили капли пота от интенсивной ходьбы. Алессия же представляла собой воплощение героини сказки Андерсена, ее острые скулы, выделенные с помощью бронзатора**, четко проступали сквозь персиковую кожу, почти как у Макса, что свидетельствовало о состоянии злобы. Обычно широко раскрытые глаза сощурились, а губы сжались в тонкую полоску. Внешний вид Варенн оставался все таким же безупречным, как Снежная королева, она была прекрасна и убийственна в любом состоянии.
А затем Элайджа сделал то, что давно должен был сделать. Он прижал к себе девушку и запустил руку в ее густую шевелюру, пропуская волнистые пряди сквозь пальцы и опуская веки.
— Тише… Я знаю, что ты чувствуешь. Ты тогда зашла в аудиторию, я чувствовал то же самое. Но это меньшее, что он бы хотел.
Алессия приобняла Клиффорда в ответ, сначала несмело и совсем легонько, а потом вцепилась в него изо всех сил и разрыдалась, прозрачные слезы потекли по ее впалым щекам, и блестящие тени вместе с разводами черной туши мгновенно испачкали безупречный тон, всего за секунду, чертову секунду из статной правительницы девушка превратилась в ту Лесси, которую я знал и берег — в мою лучшую подругу, с которой мы сидели до самого позднего времени на балконе с бокалами вина и тремя пачками сигарет.
Мы говорили обо всем на свете, я клал голову к ней на колени, и ее пальцы путались в моих кудрявых волосах, как сейчас Эль тактильно успокаивал ее. Алессия смеялась и улыбалась, говорила, что я идиот. Она часто ругала меня за что-то, заставляла переписывать композиции из-за одной кривой ноты, но всегда находилась рядом, в любую секунду.
На людях Алессия Варенн была ледяной статуей.
Со мной Лесси являлась самым настоящим человеком.
И теперь она плакала навзрыд, хваталась за ткань рубашки Элайджи и едва не кричала от бессилия, потому что боль раздирала изнутри и рвалась, рвалась, рвалась наружу.
— Тише, Лесси. Все будет хорошо.
— Да ничего не будет! Уже прошло столько времени, а Рой еще даже в себя не пришел! Лучше бы меня эта машина переехала!
Они стояли так еще минут сорок, пока Алессия рыдала, а затем Эль подхватил ее на руки и тысячу раз сказал себе спасибо за то, что сегодня все же решил приехать на машине.
Именно поэтому я так и ценил Клиффорда. Он всегда был альтруистом, способным отодвинуть всю свою боль ради чувств другого человека.
А это определенно стоило уважения.

***

Дома Элайджа аккуратно опустил дремлющую Алессию на свою кровать и подошел к горшку с розой, мирно покоившейся на подоконнике. Бутон так и лоснился пышностью и свежестью, только несколько лепесточков опали на все еще сырую землю. Эль провел рукой по нежному цветку и вдохнул его аромат.
Краем глаза парень заметил, что под горшком что-то лежало, похожее на картон. Клиффорд сдвинул растение и вытащил это нечто из-под него.

«Я знаю твою тайну, Элайджа Клиффорд» — гласили аккуратные печатные буквы, а у Эля перед глазами весь мир перевернулся на триста шестьдесят градусов и затем полетел в сторону — он только и успел зацепиться взглядом за резко вскочившую на грохот Лесси, а затем рухнул на пол, выпуская из своих пальцев белый лист с текстом и прямоугольный конверт черного цвета.

*дуал - в соционике так называется полная противоположность вашего социотипа, ваше дополнение, с такими людьми, как правило, комфортнее всего строить отношения. Лесси - Робеспьер, Рой - Гюго.
** бронзатор — косметическое средство, использующееся для скульптурирования лица