Клинок Оборотня/Bestial Blade by Priest/Shòu cóng zhī dāo/兽丛之刀

13. Первый клинок (2 часть)

Некоторое время Бэй Ши думал, что ребенок мертв.

***

После ссоры с Бэй Ши Чан Ань почувствовал себя намного лучше. Даже чувство стеснения в груди исчезло. Это был первый раз в его жизни, когда Чан Ань с кем-то поссорился. Он всегда презирал детей из племени Белоголового Орлана, которые слишком много болтали, но когда дело доходило до драки, сразу же теряли всю решительность. Он не мог продолжать с ними спорить.

И он никогда не ругался со своими прошлыми опекунами Чжэ Янем и А-Янь. Когда Чжэ Янь злился, он не мог спать всю ночь, а на следующий день так сильно кашлял, как будто что-то перекрывало ему воздух, и дрожал от любого сквозняка.

Чан Ань также не может заставить себя спорить с А-Янь. Он никогда не знал свою собственную мать, и единственное, что он знал женщинах, было получено от А-Янь. Ее объятия были очень теплыми, а ее голос был тихим и мягким настолько, что люди, слушавшие ее, засыпали. Она также была очень деликатной, и любая мелочь делала ее сентиментальной. Всякий раз, когда ей было грустно, она плакала. Чан Ань всегда боялась, что потеряет всю воду в своем теле, если продолжит рыдать. Как бы он посмел спровоцировать ее?

И был плотник ... Но об этом не стоило даже упоминать.

А Бэй Ши... На первый взгляд, тот показался очень сильным и крепким, и Чан Ань нисколько не беспокоился из-за того, что мужчина может выйти из себя. Ребенок знал о том, что мужчина был очень могущественным, однако представить, насколько сильным тот был, было за пределами его воображения. Он быстро обнаружил, что все удивительные монстры на этой горе бегут от Бэй Ши. Тем не менее инстинкт подсказывал Чан Аню, что ему не стоит бояться, и, наоборот, он даже испытывал к нему глубокое доверие. Он просто знал, что этот человек никогда не причинит ему вреда.

Чан Ань столкнулся с первой неудачей, но не сдался. Он глубоко вздохнул, взял свой нож и вернулся к своим бесконечным тренировкам. На этот раз он сделал меньше ударов. После каждого удара он пересматривал свою позицию и пытался приспособиться. Движение перестали быть небрежными, как будто нож был продолжением его тела. Он был так поглощен своим клинком, что ничто вокруг не могло отвлечь. Дошло до того, что он забывал поесть и поспать.

Пока не стало слишком поздно, Бэй Ши подошел, чтобы увести его, намереваясь поручить ему развести огонь. Чан Ань неожиданно глухо застонал, очнувшись, и обнаружил, что нежная кожа в центре его ладоней была истерта рукоятью ножа. Чан Аня это совсем не заботило, он усмехнулся, обнажив зубы, а затем небрежно вытер кровь об себя, словно это были какие-то сопли, и бодро отправился разводить огонь.