Клинок Оборотня/Bestial Blade by Priest/Shòu cóng zhī dāo/兽丛之刀

39. Дикая лошадь

Так не пойдет. Он должен вернуться на путь праведности. Сначала Хуа И укротил дикого коня в своем сердце, но вскоре нашел себе оправдание.

***

Когда Чан Ань был маленьким, Чжэ Янь воспитывал его диким ребенком, предпочитающим целый день слоняться по горам. И поскольку статус Чжэ Яня в племени был спорным и неловким, всякий раз, когда происходили какие-то события, все постоянно про них забывали. Позже Чан Ань последовал за Бэй Ши, который столько пил, что даже не помнил, как его зовут, и не мог вспомнить три основных праздника, количество дней в неделе и сколько часов в сутках. Поэтому юноша только сейчас узнал, что существует такая вещь, как «обряд приветствия новорожденного», и что это весьма значительное событие.

(п/п 三节 – sānjié – три основных китайских праздника (китайский новый год, праздник драконьих лодок и праздник середины осени))

Порой люди умирали так часто, что человеческая жизнь начинала казаться незначительной. Но когда кто-то рождался, все племя собиралось, чтобы это отпраздновать. Люди сели в круг, а пухленького толстоногого младенца положили голым на большой поднос, и по мнению Чан Аня, он стал очень похож на жареного поросенка. На глазах у всех отец ребенка, Цзи Ла, крепко держал его на руках.

На другой стороне подноса стояла небольшая миска с водой. Каждый должен был погрузить в нее свои большие пальцы, а затем приложить ко лбу ребенка словно печать, символизирующую его добрые пожелания. Над чашей стояла небольшая масляная лампа, внутри которой горело крошечное пламя размером с горошину. В воздухе качалась проволока, с конца которой свисала короткая веревка с маленьким колокольчиком. Несколько раз пламя опаляло веревку с маленьким бубенцом, но не могло сжечь.

Но когда Цзи Ла нес своего сына мимо Чан Аня, малыш начал нетерпеливо пинаться, ударяя миску с водой. Пинки крошки были довольно сильными, он толкнул чашу, и та врезалась туда, где была привязана проволока. Она с треском наклонилась в сторону пламени, и веревка тут же сгорела, а колокольчик с громким звоном упал в чашу с водой, так что мелкие капли попали в уголки глаз Чан Аня. На мгновение все уставились на юношу, чьи пальцы зависли над чашей, он был сбит с толку, не понимая, что случилось. Хуа И засмеялся первым.

- Видишь? Подари своему сыну что-нибудь подобное, когда он вырастет. – сказал он Цзи Ла, указав на большую саблю Чан Аня.