Клинок Оборотня/Bestial Blade by Priest/Shòu cóng zhī dāo/兽丛之刀

24. Потасовка

Лезвие было человеком, а все тело юноши – клинком

***

Подошла женщина, подававшая вино, с кувшином больше ее головы, и преклонила колени. Пьяницы сняли кувшин с ее головы, чтобы налить вино себе. Хуа И тоже взял его и наполнил две большие чаши. Подняв чашу, он поклонился старейшине племени Великих Гор, который украдкой смотрел на него все это время, и выпил первую смело и с большим уважением. Потом взял вторую чашу.

Как только Чан Ань уловил знакомый запах вина, он сразу вспомнил дерево, которое рубил годами. Он поднял руку, чтобы женщина не наливала ему вина, покачал головой и сказал:

- Спасибо, но я не хочу.

Женщина, подававшая вино, забрала кувшин и отошла назад, ожидая, когда ее позовут. Хуа И вздохнул, когда почувствовал приятный запах вина. Казалось, напряжение, которое он держал в груди в течение нескольких месяцев, наконец-то удалось подавить. Неудивительно, что Слепой Старец планировал убить его именно сейчас. Краем глаза он заметил равнодушие Чан Аня и невольно спросил:

- Как мужчина может не пить? Мужчины, которые не пьют, не растут.

Чан Ань апатично опустил взгляд и погладил ладонью саблю через ткань, слишком ленивый, чтобы спорить с ним. Он просто принял слова Хуа И за очередную чушь. Мужчина выпил два глотка просяного вина и стал болтать больше, чем обычно. Когда это началось, Чан Аню показалось, что Хуа И и Бэй Ши были детьми, рожденными от одной матери.

Встряхнув чашу с вином, Хуа И почувствовал, что выдыхаемый воздух теплее, чем обычно, и прошептал Чан Аню:

- Да, ты еще молод ... Когда человек взрослеет, его кровь легко остывает. Кровь женщины может остыть, но кровь мужчины не должна быть холодной. Если кровь холодна, ты не можешь пошевелить клинком, не можешь убивать и не терпишь чужой крови. Ты можешь только положиться на вино, чтобы снова согреть свою кровь.

Чан Ань хотел было что-то сказать, но остановился. Хуа И, пребывая в хорошем настроении, искренне попросил продолжить:

- Тебе есть, что сказать.

- Почему ты так много попусту сотрясаешь воздух? – выпалил Чан Ань.

Хуа И замер на мгновение, а затем от души рассмеялся. Он протянул свою большую руку, грубо обнял Чан Аня за плечи, дважды крепко похлопал его по спине и засмеялся, отвечая на вопрос невпопад: