Потерявшие солнце

Глава 46

Бесплодный, лишенный растительности каменистый берег служил приютом для десятков птичьих стай. Мелкие рыбешки, попадая в лабиринт разбросанных у самого скальных обломков, не успевали выплыть на глубину и продолжали барахтаться в мелких прозрачных лужах.

Редкие клочья длинной иссохшей травы колыхались в узких расщелинах, будто волосы утопленников. Пологий берег тянулся вокруг всего острова, но в ширину был не больше двадцати шагов.

Пенные шапки волн ветер срывал и бросал на камни; пролетев над пологим берегом, он с ревом врезался в отвесную каменную стену. Старый монастырь был вырезан прямо в теле скалы, и никто не решился бы сказать, сколько сил и времени на это потребовалось.

Остров когда-то был последним осколком уничтоженной Лойцзы. Завоеватель, стерший ее с карты мира, споткнулся именно на этом каменистом береге, оставив в покое и остров, и храм. Много позже собранную из множества разрозненных земель Империю он снова назвал Лойцзы, став новым основателем. Мир вокруг острова распадался и собирался заново, менял название и тонул в войнах, но каменный храм оставался незыблем.

Безмолвный свидетель течения времени, храм смотрел на седые волны слепыми прорезями окон. Памятник людской чести, жадности и любви, он мог бы рассказать куда больше, чем древние тексты; больше, чем потомки людей, встретивших здесь хищные силуэты кораблей.

Небольшая лодка не стала причаливать к берегу. Гребцы дождались, пока путник выпрыгнет за борт, подняв тучу брызг, и двинулись в обратный путь. Мужчина, до середины бедра погрузившийся в ледяные волны, с усилием продвигался к берегу. Сапоги, наполненные водой, неподъемным грузом тянули вниз, холод распространялся по телу, дрожью отдаваясь в плечах. Едва зажившие раны снова напомнили о себе глубокой тусклой болью, но ощущения воспринимались словно через толстое одеяло, и Юкай брел вперед, не замечая жалоб тела.

Никто не встречал его – храм из оживленного, наполненного людьми приюта давно стал тихим хранилищем знаний.

Тяжелая дверь подалась с усилием, впуская Юкая в пустой внутренний дворик. Земля была утоптана до каменной твердости, а глухие серые стены с трех сторон закрывали небо. Облака и силуэты парящих птиц были видны будто со дна колодца.

Под мрачными, лишенными украшений каменными сводами было тихо и холодно. Оставляя за собой влажные следы и дорожки капель, Юкай вошел внутрь и замер, прислушиваясь. Ни звука не доносилось из глубин узких коридоров.